АВТОРИЗАЦИЯ

САЙТ НИКОЛАЯ ДОВГАЯ

НОВОЕ СЛОВО, авторский сайт Николая Ивановича Довгая

ПОПУЛЯРНЫЕ НОВОСТИ

МЫ В СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЯХ

Наш сайт на facebook
Сайт Планета Писателей в Однокласниках

ДРУЖЕСТВЕННЫЕ САЙТЫ

 КАЛЕНДАРЬ НОВОСТЕЙ

«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

НАШ АРХИВ

Сентябрь 2023 (1)
Август 2023 (1)
Сентябрь 2022 (3)
Август 2022 (5)
Июль 2022 (1)
Июнь 2022 (4)

РЕКОМЕНДОВАННОЕ

Просмотров: 5 224

В созвездии Медузы, роман-сказка, часть первая, гл. 11,12

Николай Довгай


КонфеткинКонфеткин

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава одиннадцатая

Нити любви


Окончив рассказ, Конфета начал задавать вопросы. Вопросов накопилось великое множество, и комиссар старался не упустить возможности собрать побольше информации.

Прежде всего, как он попал в этот мир? Ведь он лез по лестнице, сам не зная куда!

– Позволь не согласиться с этим,– возразил ему мастер Тэн. – У тебя была цель. Тебя вело к ней твое сердце. Ты хотел помочь маленькой девочке – и потому ты здесь.

– Где это – здесь?

– На планете Тэц, в созвездии Медузы. Как и твоя Земля, она является одним из вариантов или, если хочешь, отражением некой основы.

Конфеткин искривил губы и сосредоточенно нахмурил лоб:

– Какой основы?

Хозяин дома развел руки так, словно он держал в своих ладонях невидимый шар:

– Видишь ли, есть некий прообраз мира, созданный Творцом. Это – сердцевина всего сущего. От нее отпочковалось несколько ветвей, на которых и произросли все остальные миры. Все они вышли из одной и той же точки. И в каждом присутствует некая сердцевина, некое священное ядро первозданного мира, не тронутое временем и неподвластное никаким искажениям. Без этого вечного, священного ядра все остальные миры уже давно бы развалились. Это – основа. Понятно?

– Но почему же,– с некоторым недоумением сдвинул плечами комиссар,– все эти миры пошли такими различными путями?

– Погоди,– мастер Тэн приподнял руку. – Не спеши. Это – особая тема. Сейчас я даю лишь упрощенную схему, некий предварительный набросок. Все эти понятия полны таких тайн, что их невозможно раскрыть в краткой беседе… Так вот, наши миры являются всевозможными вариантами развития этого первозданного мира. И, поскольку все они развились из единого семени, то все они подчинены одним и тем же законам. Идея ясна?

– Ну… В общих чертах...

– И Человек носит в себе все эти миры.

Кофета округлил глаза:

– Как – все миры? И где же это он их носит?

– В сердце.

По тому, каким тоном были произнесены эти слова, комиссар заключил, что в них сокрыт какой-то очень важный смысл. Мастер Тэн стал объяснять:

– У каждого человека, как и у всякой планеты, есть некое ядро, в котором теплится неугасимый свет. Он сокрыт за сокровенной дверью, связующей его с Творцом мира. За этой дверью обитает его дух, который и является источником самой жизни. Однако у многих людей эта обитель жизни окутана столь черным и вязким облаком зла и лжи, что сквозь нее свет почти не пробивается. У некоторых облака эти стали похожи на окостеневшую корку, или на грубый нарост. У таких людей сердца как бы каменеют, становятся тяжелыми, злобными и угрюмыми. Они не могут видеть истин в небесном свете, ибо сидят в кромешной тьме, хотя и почитают, в своей гордыне, себя мудрее всех остальных. Такие люди подобны слепым змеям…

– Как госпожа Кривогорбатова?

– Точно! Каково сердце – таков и человек. Запомни это. Все помышления человека, все его идеи зарождаются у него в сердце. На все, на все смотри сердечными очами!

На ветвях плодовых деревьев защебетали птички. Дул легкий ветерок, и Конфеткин видел, как цветы на тонких стебельках согласно кивают ему своими прекрасными головками, совсем как живые.

– Итак, всякий человек связан невидимыми нитями с множеством миров,– наставлял мастер Тэн. – Добрый человек находится в связи со светлыми силами, а злой – с темными. У некоторых связь с высшими мирами прервана, и они способны взирать лишь вниз, на свою грязь. Такое положение вещей мы наблюдаем повсеместно – как тут, в созвездии Медузы, так и в твоем мире. Законы Творца, на которых зиждется все сущее, универсальны. И, тем не менее, сами его миры полны неповторимых вариаций. Их можно сравнить с разнообразными картинам художника, нарисованных с помощью одних и тех же красок.

Комиссар помотал головой.

– Что-то неясно? – спросил мастер Тэн, глядя на своего гостя умными ласковыми глазами.

– Трудно сказать так слету… – Конфеткин ощупал пальцами пустоту, словно в ней был заключен некий предмет. – Этот мир… Он так изменчив, так текуч и многолик… Мне кажется, я оказался в некой волшебной сказке. Но разве может такое быть? Как может живой человек оказаться в сказке, сочиненной кем-то незнаемым? И если Господь сотворил весь этот фантастический мир, то знает ли он, что произойдет со мной в следующий миг?

На это мастер Тэн ответил:

– Истина открывается не сразу. И лишь тем, кто упорно ищет ее. Тебе предстоит пройти трудный путь, прежде чем ты сможешь получить ответы на свои вопросы.

Комиссар вскинул на Учителя золотистые брови:

– Хорошо! Но объясните мне, хотя бы, как я попал сюда? Откуда взялась эта звездная лестница?

Мудрый наставник, с невольной улыбкой на устах, залюбовался сидящим перед ним рыцарем.

Как он, однако, чист, светел и юн! Какая жажда знаний истины горит в этом ясном блистающем взоре!

Он отверз уста для ответа:

– Если говорить кратко, не вдаваясь в детали, то дело обстоит так. Внутри каждого человека существуют некие переключатели, или регистры – назови их, как хочешь. Так вот, когда ты поднялся с кровати, а затем вышел на крышу своего дома, нужный регистр был уже переключен. Ты вошел в сферу нашего мира, нашего неба и наших звезд! До него невозможно долететь с твоей планеты и на космическом корабле. Но путями духа попасть возможно!

– И кто же переключил во мне этот регистр?

– Ты сам… С помощью друзей твоего сердца.

– Я знаю их?

– По крайней мере, одного из них ты видишь сейчас перед собой.

Комиссар смущенно потупился:

– А есть и другие?

– И очень много. Они не раз помогали тебе в трудных случаях, оставаясь незримыми.

– Кто же они?

– Такие же странники, как и ты… Ведь все мы странники на дорогах Вселенной.

– Странно все это,– сказал Конфеткин.

– Что именно?

– То, что я не могу увидеть своих друзей.

– А разве Оленька или ее отец сейчас тебя видят? А ведь ты их друг. И ты трудишься ради них, не так ли? 

– М-мм… Пожалуй…

– Каждый идет своим путем,– сказал мастер Тэн. – Но наступит час, и вы встретитесь.

– Где?

– Неважно где. Неважно, на какой планете. Важно, что между вами существует незримая связь. Вы находитесь в одной сфере Любви. Эта сфера не имеет границ, и она проходит через наши сердца. Миры наши разнообразны, и различные сферы любви охватывают лишь круг родственных душ. Вот где тайна! Вот загадка! На этой-то тайне и зиждется все мироздание.

Мастер Тэн сложил перед собой на столе руки рамочкой, и погрузился в молчание. Его лучистый взгляд проникал в нечто невидимое, непостижимое.

Но вот он поднял руку и произнес:

– Смотри… сейчас мы сидим с тобой за этим столом и ведем мирную беседу. Ты видишь это заходящее солнце,– учитель простер руку к синим небесам,– эти холмы, эти цветы. Ведь так?

– Ну, так,– согласно кивнул комиссар.

– Ты слышишь мой голос, ты осязаешь этот стол, скамью и все остальное? И у тебя не закрадывается никаких сомнений в реальности происходящего?

– Нет.

– Ведь это же не сон, не сказка, верно? Если хочешь, встань и пощупай меня.

Конфеткин сдвинул плечами:

– Зачем это еще?

– Чтобы убедиться в том, что никаких иллюзий нет. Что это – не подмена. Все – по-настоящему, без обмана. 

– Да я и без того вижу, что все по-настоящему,– усмехнулся Конфета. – Ведь вы ж – не приведение, не призрак. А уж госпожа Кривогорбатова с ее казематами, точно мне не приснились!

– Вот как? А если я скажу тебе, что сейчас, в этот самый момент, ты мирно спишь в своей кровати у себя дома?

– Ага! – лицо комиссара расплылось в широкой мальчишеской улыбке. – Я сплю. И вижу цветные сны!

– Не сны,– сказал учитель. – Это – реальность. Просто твой дух пребывает в ином, как у вас принято говорить, измерении. В настоящий момент ты находишься сразу в двух пластах бытия. И здесь, и там… Но там ты лишь слабый отблеск того, что является твоей сутью.

– И в чем же моя суть?

– А разве ты сам не видишь этого? Ты – рыцарь. Защитник всех слабых и униженных. На золотой тропе проявилась твоя сокровенная сущность.

– Так вот, значит, оно что!? – промолвил Конфеткин, с задумчивым видом потирая переносицу. – А я-то думаю, откуда на мне эти доспехи, и этот меч…

– Это – достояние твоего духа. Сейчас твой образ соответствует твоему существу.

– Выходит, на этой тропе через реку каждый принимает свой истинный облик? И эти жнецы, и музыкант в дубовой роще, и все жители вашей деревни в точности такие, кем они являются на самом деле?

– Истинно так. В наших краях образ человека таков, каковы его качества. Прикинуться кем-то другим здесь невозможно. И если каким-то чудом тут объявился бы некий злодей – все сразу же ясно увидели бы это по его облику.

– Расскажите-ка мне еще что-нибудь о вашей планете? – попросил комиссар. – Какова она? Чем отличается от нашей Земли?

Учитель задержал на своем госте светлый дружелюбный взгляд. То, что он намеревался сообщить ему, должно было прозвучать в его ушах как некая выдумка…

– В наших городах (как, впрочем, и в ваших) Творцом засеяны все вместе – и люди добрые, и злые,– сказал мастер Тэн. – Но у вас после смерти каждый человек уходит туда, где при жизни лежало его сердце. У нас же смерти вовсе нет.

– То-есть, как это, «нет?» – опешил Конфеткин.

– А так,– мастер Тэн развел руки. – Нетушки! Смерть – это неестественное состояние для живых созданий. И она присутствует далеко не во всех мирах.

– Значит, у вас тут не умирают?

– В вашем, в земном сымысле – нет. Когда человек достигает определенной фазы своего бытия, он просто уходит в иные края, преображаясь в пути. Добрый человек идет через Великую реку по тропе, сотканной из золотого эфира (и ты уже прошел этот путь). Или прилетает в нашу обитель на воздушной ладье, или спускается с облаков на оранжевых нитях… Путей много.

– А злой человек?

– Те, кто творил зло, уезжают на поселения в Железном Змие.

– А что это такое – Железный Змий?

– Ну, это как бы аналог вашего поезда. 

– И куда он везет своих пассажиров?

– В края, соответствующие творимому ими злу. Одни поселяются в болотистых местностях, насыщенных ядовитыми испарениями. Другие рыскают, подобно диким зверям, в глухих лесных чащобах. Иные обитают в глубоких провалах, расселинах и оврагах, наполненных смрадными нечистотами. Почти под каждым пригорком, под каждой кочкой или камнем там найдется лазейка, уводящая в подземные катакомбы, пещеры и норы – подальше от света, который становится, для этих существ невыносим. Встречаются в этих областях и полуразрушенные хижины, находящиеся в мерзостном запустении. Злословие, драки, кражи и истязания более слабых – вот чем наполнена жизнь этих жалких уродцев. Правят ими всевозможные чародеи, завистники и перевертыши… Человеку с благородным сердцем невыносимо оставаться там и на минуту! И никто из нас не отправится в эти погибельные места без особой на то нужды.

Комиссар вскинул на мастера Тэна свои рыжеватые брови:

– И, тем не менее, мне предстоит сделать это, не так ли? Ведь Оленькин медвежонок спрятан именно там? А то, что показала мне госпожа Кривогорбатова – пустая приманка?

– Твоя проницательность делает тебе честь,– ответил мастер Тэн. – Да, медвежонок находится в стране Тьмы. Но если ты чувствуешь, что не готов к грядущим испытаниям – скажи об этом сразу.

– Ну, уж нет,– с решительным видом возразил комиссар. – Я взялся за это дело! И я обязан довести его до конца!

Мастер Тэн помолчал, как бы взвешивая слова светлого рыцаря. Затем сказал:

– Тогда слушай внимательно. Ты отправишься в Страну Тьмы завтра с зарей. Я дам тебе в провожатые Лолиту. Без проводника дорогу тебе не найти. Лолита доведет тебя до границы Долины Видений. А дальше пойдешь один.

На лицо учителя как будто набежала легкая облачная тень:

– Не скрою: это – очень опасное дело. В стране Мрака легко угодить в ловушку, расставленную слугами тьмы. Поэтому ты должен хорошенько уяснить, в чем твоя сила.

– И в чем же она?

– В том, что ты – Воин Света! Семя могучего, древнего народа. Ты всегда должен помнить об этом, где бы ты ни был. Иначе станешь, подобен сухой ветке, отломанной от великого древа Жизни. И в какие бы глубокие провалы тьмы ты не угодил – не забывай об этом никогда.

Конфеткин призадумался над словами учителя.

Когда-то – неизвестно когда – он уже слышал нечто подобное… Где это было? В какие времена, в каком царстве-государстве?

Смутное, неуловимое чувство утраченной прародины шевельнулось в нем. Оно являлось к нему и раньше – в неясных снах, в туманных мальчишеских грезах, когда Конфеткин ощущал себя светлым воином великого народа. Чувство это пробуждалось в его душе при чтении старинных былин и русских народных сказок… И вот теперь он как бы попал в некий пласт бытия, в точности соответствующий его душевному строю. И хотя раньше он и не подозревал о существовании этого удивительного мира – здесь, тем не менее, все было своим, узнаваемым, родным.

– Взгляни на себя! – зазвенел властный голос мастера Тэна.

Учитель провел рукой в воздухе, очерчивая ладонью овальный полукруг, и перед сидящим на скамье комиссаром возникло большое зеркало. В нем он увидел могучего воина в золотистых доспехах, стоящего во весь рост.

Густые каштановые волосы роскошными волнами ниспадали на его богатырские плечи из-под остроконечного шлема, какие носили в глубокой древности русские витязи. Прекрасное лицо дышало непоколебимой энергией и мужеством. Оно было полно невинного детского очарования и прямодушия. Огромные лучистые глаза сверкали подобно огненным звездам.

При виде этого былинного героя у Конфеткина стиснулось сердце от умиления и восторга. Какое неземное благородство! Какая притягательная сила духа оживляла эти девственно-чистые черты лица! и… и он с величайшим изумлением узнал в этом могучем воине самого себя!

– Вот таким я увидел тебя на крыше твоего дома,– торжественно-набатным голосом произнес учитель. – Я видел твои колебания, я чувствовал твой страх перед неизвестностью и головокружительной высотой. Но ты преодолел его! Неужто теперь ты склонишь голову перед змеей Кривогорбатовой и ее злобной ратью, и станешь их покорным холуем?

– Ну, нет! – с жаром откликнулся Конфеткин. – Не бывать этому никогда!

– Помни же о данном тобою обете. Помни о том, кто есть ты, и кто есть они. Будь непреклонен в борьбе. Знай, что для Кривогорбатовой и ее бесов нет большей радости, чем завербовать светлого воина в свои ряды; они обязательно попытаются тебя совратить. Не позволяй им сделать это!

Слова мастера Тэна падали в душу Конфеткина, подобно неким божественным зернам. В свое время они дадут свои всходы. Настанет час, когда со всех сторон его окутает тьма, но эти вещие слова, непостижимым для него образом, будут светить, в его душе, подобно некой неугасимой лампаде.

Учитель взмахнул рукой – и зеркало исчезло.

– Выходит, вы с самого начала знали обо мне?!

– Иначе я не был бы мастером.

– Мастером чего?

– Узнаешь... В свое время.

Ладно, потом разберемся, решил комиссар. Он спросил:

– Но почему я оказался в застенках у этой злобной змеи? Отчего не попал прямиком к вам? Ведь наши души…родственны, не так ли?

Произнося эти слова, он запнулся и покраснел – это уже походило на признание в любви! Мастер Тэн отлично подметил смущение рыцаря, но виду не подал.

– Так угодно было проведению. Оно показало тебе лица твоих врагов. И испытало твое сердце перед грядущей битвой.

Они помолчали, размышляя каждый о чем-то своем, заповедном...

– Видишь ли, силы тьмы постоянно дышат лютой злобой ко всему доброму и прекрасному. Они плетут козни всем добрым людям, и когда ты, несмотря на все их происки, все же начал свой путь в небеса – они попытались сбросить тебя вниз. Увидев, что это не удалось, они повисли на тебе стопудовыми гирями…

– А вы протянули мне руку помощи, не так ли?

Догадка эта мелькнула у комиссара, еще когда он, здороваясь с мастером Тэном, увидел знак солнца на его руке.

Учитель ответил с веселой смешинкой в очах:

– Да уж больно эти чертяки на тебя насели!

– Но почему же я не увидел их?

– Потому что ты – еще пока не мастер.

– А вас?

– Ну… Мне не хотелось проявляться раньше срока.

– Но руку-то я вашу видел?

– А как же иначе ты смог бы протянуть мне свою?

– Да,– задумчиво молвил комиссар. – Выходит, вы можете летать по воздуху, становиться невидимым, прозревать иные миры… И даже не знаю, что еще? И как это у вас все получается?

– Не в этом суть,– сказал учитель.

– А в чем?

– В твоем сердце. Летать по воздуху, становиться невидимыми могут и слуги тьмы. Но если нет любви в твоем сердце – все это пустое.

 

Глава двенадцатая

Дети мастера Тэна


– Гуси, гуси?

– Га, га, га!

– Есть хотите?

– Да, да, да!

– Ну, летите!

– Нам нельзя!

– Почему?

– Серый волк под горой не пускает нас домой!

– Ну, летите, как хотите, только крылья берегите!

«Гуси», расставив руки крыльями, широкой цепью «полетели домой». «Дом» находился на другом конце улицы, и «Волк», наметив себе в жертву одного из «гусей», рванул ему наперерез. «Гусь» попытался, было, увернуться от «Волка», однако «Волк» все же ухватил его за плечи и с веселым рычанием повалил на землю. Остальная стая благополучно избежала острых «клыков» серого злодея.

Роль волка исполнял веселенький старичок с окладистой бородкой. В качестве же «гусей» выступали поселяне различных возрастов. В их числе был и Конфеткин. Он, как и вся его стая «летел», раскинув руки крыльями, радостно вопил «га-га-га!» и был весьма доволен тем, что сумел избежать встречи со злым серым волком.

Вместе с комиссаром, прорывались сквозь засаду и двое сыновей мастера Тэна, а также их дочь Лада. Все игроки были ужасно веселы, страшно возбуждены, и на их лицах играл задорный румянец. 

Самое поразительное же заключалось в том, что комиссар ощущал себя при этом самым настоящим гусем, с крыльями, и даже с перьями на них, а всех остальных – членами своей стаи. А Волк – хотя Конфеткин отлично знал и понимал, что никакой это не волк – тем не менее, каким-то непостижимым образом рисовался ему самым настоящим зубастым хищником…

Потом играли в бабу Куцу.

– Баба Куца, на чем стоишь? – кричали девушке, стоявшей на гладком плоском валуне с завязанными глазами.

– На камне!

– Что продаешь?

– Квас!

– Тогда лови нас!

Девушка спрыгивала с камня и гонялась за игроками, расставив перед собой руки. Игроки ловко увертывались, позванивая в колокольчики.

Вволю наигравшись в «Бабу Куцу», стали играть в ручеек. Потом – в мяч. Потом водили хороводы, лихо прыгали через костер на околице села… 

Усталости – как не бывало! Звенящая радость, восторг, чувство необыкновенного покоя, и ощущение себя частицей некоего вечно юного, бьющего через край бытия – все это слилось воедино. Хотелось играть еще, еще и еще, и не расходиться никогда.

Домой возвращались уже в сумерках.

Шли веселой ватагой. Пели песни. Один из юношей в малиновой косоворотке играл на гуслях, и живые переливчатые звуки струн, казалось, звенели в их сердцах.

В высоком небе загорались звезды. Воздух был упоителен.

Пройдя шумной компанией по главной улице села, назад шли уже вчетвером – комиссар и сыновья мастера Тэна с их сестрой Ладой. Братьев звали Святослав и Светозар, но комиссар звал их уже запросто – Слава и Зоря. Оба были белолицыми статными молодцами. Работали в поле, как и почти все в этом селении.

По дороге к дому мастера Тэна комиссару удалось разгадать еще одну загадку.

– Давненько я уже так славно не игрывал,– сказал он со счастливой улыбкой на устах. – У вас тут даже и старцы, как я погляжу, играют в игры, словно малые дети.

– Это, каких же старцев ты имеешь в виду? – лукаво уточнил Зоря. – Уж не нас ли?

– А при чем тут вы?

– Тогда кого же?

– Ну, взять хотя бы того шустрого дедулю, что был волком?

– Вот это да! – рассмеялся Слава. – Тоже мне, нашел старца! Да он же – самый молодой из нас!

Брови Конфеткина недоуменно поползли вверх:

– То есть как это? Не понял…

– А чего же тут понимать? Он всего несколько дней, как пришел к нам из-за реки.

– Подождите, мальчики,– вмешалась Лада. – Надо ему все объяснить. Ведь он же ничего не знает.

И затем раскрыла Конфете секрет:

– Видишь ли, Витя, у нас тут люди не стареют. Напротив, чем дольше они живут – тем больше молодеют, пока не становятся совсем юными.

– Но при этом не моложе 18 или 17 лет,– вставил Зоря.

– Так вот почему ваши родители выглядят так молодо! – воскликнул Конфеткин. – А я-то ломал себе голову – как такое может быть! Значит, и тот дедушка со временем станет юным?

– А то, как же! – сказал Слава.

– А дети? – спросил Конфеткин. – Им-то куда еще молодеть?

– Ну, дети и есть дети,– сказал Слава. – Они, как и положено всем детям, взрослеют. Но при этом никогда не переступают порога цветущей юности…

Спали на сеновале. Братья по очереди рассказывали всякие чудные истории, пока Лада не сказала им:

– Ну, все, мальчики, довольно болтать. Вите завтра рано вставать в путь-дороженьку. Ему пора отдохнуть.

Уже засыпая, комиссару пригрезилось, что Лада склонилась над ним и поет ему нежным мелодичным голосом колыбельную песенку:

 

В мглистых трясинах два камня лежат.

Черные камни рубеж сторожат.

 

Если под первый ты камень нырнешь –

Град потаенный под ним ты найдешь.

 

В городе этом полно басурман.

На пьедестале застыл истукан.

 

Плененный солдат за решеткой сидит.

В дальнем краю об отчизне грустит.

 

Милая матушка, красна жена!

Зимушка бела, румяна весна,

 

Уж не видать вас в лихой стороне,

В полюшке-поле не мчать на коне.

 

Маковых зорь в небесах не видать,

Ярится, злобствует черная рать…

 

А коль под камень второй ты нырнешь –

Уж медвежонка ты там и найдешь…



Продолжение

Опубликовано в категории: Проза / Повести и романы / Сказки для взрослых
3-02-2016, 19:59

Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.