Женщина знает, что мы оставим после себя

Женщина знает...

Настроение было, явно, не праздничное. И жена еще «масла в огонь»: - По телевизору, - говорит, - тут сказали, что нефти и газа на земле осталось всего-то лет на двести-триста. - А тебе-то что? Вечно жить, что ли, собираешься? - Конечно, - смеется. - Конечно, вечно. После нас же останутся наши дети, внуки, правнуки. Это ведь продолжение наше. И думать о них уж кому-кому, как не нам. Действительно: права ведь она!

Человек с квадратной головой

Человек с квадратной головой- Смотри, вон идет человек квадратной головой! – сказал какой-то остряк. – И вовсе она у него не квадратная, а кубическая,– ответил другой умник. Парни стояли за моей спиной – один в подранных джинсах, с бутылкой пива в руке, а второй – с сигаретой в противно отвисшей губе. На их лицах играли веселенькие улыбочки. Головы у них были вроде нормальные. Я сделал вид, что не расслышал их слов и стал спускаться в погребок. 

Миниатюрная страна

Дружба народов

Кто-нибудь из вас жил в коммуналке? А вот я жил. И это было в середине-конце 80-х годов прошлого века в городе, который тогда еще назывался Ленинград и все мы были гражданами великого Советского Союза. Так вот, тогда наша коммунальная квартира на первом этаже старого дома на одной из Линий Васильевского острова, напоминала этот самый Союз, но только в миниатюре. Вовка, это тот, что сосед справа был неплохой музыкант, ни сколько не скрывал своего национального происхождения. И хотя говорил, что родственники, живущие в Тель-Авиве ему географически ближе тех, что 

Понаехали тут!

Ёжик

Прошлым летом ездил я к своим друзьям в гости в Новосибирск. Живут они в Советском районе этого города, более известного всем, как «Академгородок». Мои друзья, муж и жена, Сергей и Ирина работают в Институте неорганической химии, и живут прямо в центре Академгородка на улице Пирогова. Для тех, кто не знает, скажу, что когда в 60-е годы прошлого века начали строить Академгородок, то его основатель академик Михаил Алексеевич Лаврентьев категорически запретил вести на стройке лишние вырубки. Так там и строили, максимально сберегая природу. Но это я к тому

Постоянство

Постоянство

Она сидела на скамейке в сквере у фонтана и нервно думала: «Ну что же он опаздывает? Вот еще пять минут подожду, обижусь и уйду». Сквер же в этот вечерний час, как всегда, стал заполняться народом. И она засмотрелась, как какая-то маленькая девочка собирает с газона опавшие листья, а затем бросает их вверх. Этот радостный осенний салют отвлек ее от мысли об ожидании, и как-то скрасил нехорошее предчувствие, что идти домой ей придется одной. Но что-то удерживало ее от того, чтобы вот так просто встать, и уйти. Огонек блеснул в ее глазах. Она встала, обошла вокруг скамейки и то же подобрала с земли несколько красивых желтых листков. Но, конечно, вверх бросать не стала, а вернулась на лавочку, и снова села на нее, держа в руках свой импровизированный букетик. Немного посидев, взглянула на часы: «Все, хватит!» Уже решилась встать, но тут в конце аллеи показался знакомый силуэт. Сердце у нее забилось радостно. Она встала со скамейки и пошла к нему навстречу.

История

Третий сын

Жил был старик, и было у него три сына: двое в поле работали, а третий - родину любил!

Вот, собственно, и вся история.

Печальная закономерность

Жених и невеста

Я собирался перейти улицу, когда на ней появился свадебный кортеж. За стеклом головной машины, украшенной розовыми шарами и лентами, промелькнуло лицо жениха – моего давнего знакомца. Когда машины умчались, я перешел улицу и потопал своей дорогой…

Весна

Весна!

На пасхальные праздники погода стояла пасмурная: временами дул мокрый, порывистый ветер, на небе клубились низкие пепельно-серые облака, и их косматые шапки то и дело прорывались холодным душем, словно дырявые сита. Но вдруг в хмурых промоинах туч проглянет солнышко – и все окрест оживет, озарится звонким веселым светом; и на душе станет празднично и хорошо: весна, однако! На провода май таки взял свое: деньки установились ясные, погожие. По 

Смертельный номер

Смертельный номер Карьера офицера зависела от многих факторов. Одним из основных считалось участие в общественной жизни части и соединения. Общественная жизнь представлялась, в основном художественной самодеятельностью. Кто хотя бы в хоре не пел, не мог рассчитывать на успешное продвижение по службе. При этом такие вещи, как голос и слух и даже их полное отсутствие, в расчет не принимались...

Алгоголики

145 лет вместе!

Уже основательно «поймав кайф», Борьша и Федьша решили закругляться: вот только ещё одну бутылку вина оприходуем, и всё на этом! – За углом? – спросил Федьша. – Не-е-т, – отрицательно мотнул головой Борьша. – Пойдём в мою холостяцкую берлогу. Посмотрим концерт, который нам алкоголики устроят... Через несколько минут приятели подошли к квартире. – Мобилу давай! – обратился Борьша к товарищу. – Зачем? – Нельзя с ней ко мне, иначе мои квартиранты из хаты сбегут. Они не выносят эту технику… Давай-давай, я её спрячу. Борьша засунул телефон в щель между верхним наличником и 

Добрый полковник

Служил в свое время заместителем начальника политотдела 17-й воздушной армии один полковник, вот только жаль имени-отчества вспомнить не могу. Душа человек. Ему ЧВС (член военного совета) все дела человеческого свойства поручал. Вот придет к нему, бывало, жена офицера не шибко путевого, и давай полковнику жаловаться. И пьяница, мол, муж у нее, и бабник, и ни одной юбки не пропустит, и дома не ночует, и деток...

Размышления о рабочем классе

Рабочий класс!

Вот говорят, что рабочий класс самый передовой, потому что ему нечего терять, кроме своих цепей. А потом вдруг заявляют: «кто был ничем – тот станет всем». А кто был ничем? Рабочий класс! Тут-то и кроется ошибка. Рабочий класс был ничем и вследствие этого являлся самым передовым – так ведь? Но лишь только он сбросил с себя цепи и стал всем, ситуация изменилась: он перестал быть самым передовым. Так зачем же, 

Десять рублей на такси

Десять рублей на такси Летел самолет с нашего аэродрома в Киев. Генерала вез. Как известно, в Киеве два аэродрома: Жуляны в черте города и Борисполь черт-те где, в сорока пяти километрах. Запросились на Жуляны. Там и стоянки под такие же самолеты есть, и в город близко. Но авиация тем и славится, что в ней пятниц на неделе гораздо больше, чем в других войсках. Воздушная обстановка сложилась так, что на Жуляны ну никак! И радиообмен такой...

Сенсация века!

А все таки она плоская!

То, что Земля круглая, уже доказано и передоказано сто тысяч раз, так что и спорить тут, казалось бы, совершенно не о чем. И все-таки Макар Заруба в этом усомнился. Вот такой это дотошный и во всем сомневающийся человек, Макар Заруба. И что бы вы думали? Пошел он в библиотеку, отыскал там какие-то древние манускрипты, корпел, корпел над ними и, наконец, пришел к выводу – да! тогдашние мудрецы таки были правы:

Авиация шутит

Авиация шутитКак-то гоняли наши доблестные противолодочники самолетом Ил-38 американскую подводную лодку восточнее мыса Шипунский на Камчатке. Близко от территориальных вод. Удачно так контакт установили. Море спокойное, шумов посторонних нет. Обычно через час в районе поиска десятки кораблей лодку своими шумами маскируют. А тут тишина, на воде никого.

Круг чтения

Круг чтенияРедакция журнала «Путник». За столом сидит издатель и просматривает рукопись. Входит читатель.

ЧИТАТЕЛЬ (горестно) Э-хе-хе!

ИЗДАТЕЛЬ (в сторону) Странный у него вид... Похоже, он слегка не в себе. 
ЧИТАТЕЛЬ (утомленно) Фу-у... (садится на стул.)

Нужный прапорщик

Нужный прапорщик В одном транспортном авиаполку на должности воздушного стрелка держали прапорщика, который никогда не летал. Его и к самолету было опасно подпускать, ничего не знал. В автомобилях и мотоциклах не разбирался, телевизоры чинить не умел, в художественной самодеятельности не участвовал. Писал и рисовал – как курица лапой. На перекладине больше одного раза подтянуться не мог, а бегал боком...

Творец

ТворецНоябрьское утро было серым и безликим. Воздух насыщенный влагой, смазывал все звуки, впитывая их в себя, как вата, и низкие тучи над городом казались размазанными по небу грязной гуашью. Максим Валерьянович Кузнецов возвращался с базара домой. Он шел, низко опустив голову и не глядя по сторонам. Его руки оттягивали тяжелые сумки, набитые продуктами, и время от времени ему приходилось