20 июня. 1857 год. Кастелламмаре-ди-Стабия
Бывший министр Российской империи
Александр Иванович Чернышёв с трудом
поднялся с постели. Опираясь на массивную
палку, доковылял до окна. Внизу радовала
глаз ухоженная цветочная клумба,
обрамлённая стройными кипарисами,
сквозь которые пробивалось жаркое,
итальянское солнце.
«Такое же, как в тысяча восемьсот
двенадцатом году в Париже. Или иное? Не
помню. Да и не до светила тогда было.
Поскорей бы унести ноги. Противный лязг
гильотины уже ощущался за спиной,» —
пронеслось в седой голове.
Старик оглянулся. Молоденькая служанка,
Франческа, позвякивая красивым кофейным
прибором, вкатила в комнату маленький
столик на колёсиках.
Кивком поблагодарив девушку, князь
вновь вернулся к воспоминаниям.
Мысли перенесли его в далёкую Русь, в
тот день, когда отец, генерал и сенатор,1 расхаживал по дому и демонстрировал
бумагу, в которой сообщалось, что его
сын, Александр, записан вахмистром в
Конную гвардию. Отныне он кавалергард.
***
Время пролетит быстро. Его наследник
научится сидеть в седле и будет блистать
на балах и парадах. Слова отца оказались
пророческими. В пятнадцать лет юноше
довелось беседовать с самим императором.
Тот запомнил сметливого офицера и издал
указ о производстве его в камер-пажи.
Александр Иванович смотрел на девушку,
раскладывающую по тарелочкам местные
сладости, но мысли его по-прежнему были
очень далеки от Италии. «Помнится, что
радости от присвоения придворного чина
я не испытал. По младости своей считал,
что придворная карьера не для меня.
Пришлось похлопотать и добиться перевода
в Кавалергардский полк.»
А потом был Аустерлиц.2 И знаменитая «смертельной атаке
кавалергардов»3,
в которой принимал участие и мой полк.
Погибли почти все, но в тот день злой
рок миновал юнца,» — старик ухмыльнулся,
— «я сумел выбраться из той баталии
невредимым! Конечно, мы проиграли. Тому
было множество причин. Но я-то выжил, да
ещё и получил первую награду — крест
Святого Владимира 4-й степени с бантом!»
До его слуха донёсся тихий звон. Франческа
уронила на пол серебряную ложечку. Тут
же её подняла и сделала извиняющий
книксен4.
—Quanto sei imbarazzante. Vai a chiamare il mio cameriere5,
— с трудом произнеся иностранные слова,
старик опустился в кресло и вновь
погрузился в воспоминания.
«В феврале тысяча восемьсот восьмого
года Александр Первый отправлял меня
в Париж передать личное послание
Наполеону. Перед дальней дорогой он
задал мне несколько вопросов. Помнится,
я тогда дерзко ответил самодержцу.
Присутствовавший при нашем разговоре
князь Куракин, схватился за голову.
Посчитал, что от монаршего гнева
достанется не только дипкурьеру, но и
лично ему.»
На этот раз из далёкого прошлого в день
сегодняшний Александра Ивановича вернул
троекратный стук в дверь. Много лет
назад этому нехитрому условному знаку
Чернышёв обучил верного лакея.
— Входи, поскорей. С утра дожидаюсь.
Принёс то, что я просил? — князь взял в
руки лорнет6.
— Вот, пожалуйста, светлейший! — Вошедший
с поклоном протянул старику толстую
папку, но сообразил, что тому в руках её
не удержать, подкатил столик и положил
документы на него, после чего стал по
стойке смирно, ожидая дальнейших
распоряжений.
— Ступай. И предупреди челядь7,
чтобы не беспокоили. Хочу побыть один
на один с этим. — князь ткнул дрожащей
рукой в папку. Есть над чем поразмыслить.
Отставной министр с трудом справившись
с тесёмки, погрузился в чтение. Глаза
слезились, но Чернышёв, не прерываясь,
вчитывался в строчки, начертанные им
много лет назад.
***
«Год спустя Александр Первый назначил
меня личным представителем в ставке
Наполеона во время боевых действий
французской армии против Австрии и
Пруссии. Это задание потребовало от
меня детальной проработки военно-политической
обстановки в Европе. Армия Наполеона
вторглась в Испанию, началась
континентальная блокада Англии, назревала
война с Австрией. Помогло то, что мне выказывала знаки внимания королева
Неаполитанская, сестра самого Бонапарта.
Я же вынужден быть
день и ночь играть роль легкомысленного
повесы и ловеласа, иначе невозможно
было бы несколько лет к ряду получать
информацию о будущем противнике моей
Родины.
Если бы Бонапарт знал, о чём рассказывали
иностранному посланнику его приближенные
и даже члены семьи! Иногда приходилось
тратить собственные средства на
информаторов. Однажды удалось завербовать
сотрудника военного министерства
Франции Мориса Мишеля. Тот входил в
группу чиновников, которые регулярно,
в единственном экземпляре, готовили
сводку о численности и дислокации
французских войск. Копию этих сверхсекретных
документов Морис приносил мне8.
Французская контрразведка почуяла
что-то неладное. Я ожидал ареста со дня
на день. Помог случай. От плохо закреплённой
свечи загорелся занавес. Многочисленные
гости с упоением танцевали и флиртовали.
Огонь заметили только тогда, когда
полыхало всё здание. «Галантные кавалеры»
тут же бросились к выходу, расталкивая
женщин. Пришлось заняться спасением
людей. Первым делом вынес из огня сестёр
Наполеона. Много позже узнал, что
император после этого случая приказал
"ищейкам" оставить русского в
покое. Я же получил приятное прозвище
«любимец двух императоров». Отныне
высокопоставленные чиновники, без тени
сомнения, и не опасаясь соглядатаев,
выбалтывали всё, о чём говорилось на
закрытых совещаниях, регулярно проходящих
во дворце. Главной депешей в жизни считаю
малюсенькую записку, в которой сообщал:
«Война неотвратима и не замедлит
разразиться. Дату наступления, и
направление главного удара».
Старик откинулся на спинку кресла. Зарыл
глаза. Уснул. Чтобы уже не просыпаться
никогда.
***
Франческа, вернувшаяся в комнату через
четверть часа, хотела укрыть хозяина
пледом, но, увидев безжизненное лицо,
зажав рот руками, выбежала вон.
Несколько дней спустя
Перед роскошным палаццо9 останавливались кареты. Дипломаты
Российской империи и подданные его
высочества, узнав о трагедии, спешили
попрощаться со светлейшим князем.
Неожиданно для всех, мужчина, облачённый
в выцветший мундир офицера русской
армии, сказал:
— О мёртвых или хорошо или ничего, но я
всё же выскажу своё мнение — и подняв
руку вверх, продолжил — на покойном
лежит доля ответственности за наше
поражение в Крымской войне. Судите сами,
Чернышёв не поменял гладкоствольные
ружья на нарезные. Уверял, что только
смелость солдата и холодное оружие в
рукопашной схватке окончательно решают
исход баталий. Вот и воевали ружьишками
образца французской войны.
— Что вы такое говорите! И не стыдно? —
перебил отставного офицера чиновник
из посольства,— Александр Иванович
руководил реорганизацией центрального
военного управления. Ликвидировал
деление ведомства на строевую и
хозяйственную части, и вообще, лучше,
чем Александр Первый о нём высказался,
и не скажешь! «Зачем я не имею министров,
подобных этому молодому человеку»!10
Полемику прервал скрип распахиваемых
половинок кованых ворот
Толпа разом загудела. Раздались возгласы:
— Выносят, господа! Поспешим проститься.
Светлейший князь навеки покидает нас!
Целая эпоха уходит!
1 Владел всего лишь девяносто девятью
крепостными. Вполне возможно, что именно
поэтому, много лет спустя, участвуя в
следствии по делу декабристов, Александр
Иванович крайне негативно относился
к делу богатого родственника, графа
Захара Чернышёва.
2 Битва под Аустерлицем — решающее
сражение наполеоновской армии против
армий третьей антифранцузской коалиции.
Вошло в историю как «битва трёх
императоров».
3 Самоубийственная атака русских
кавалергардов. Два эскадрона кавалергардов
пересекли ручей и бросились на врагов,
вознамерившихся захватить знамёна
одного из старейших полков русской
армии.
4 В светском обществе — поклон с приседанием
как знак приветствия или благодарности
со стороны лиц женского пола.
5 Какая ты неловкая. Ступай и позови моего
лакея.(Перевод с итальянского)
6 Разновидность очков, пару линз
удерживают с помощью рукоятки.
7 Родственники, друзья или прислуга
хозяина, которые не имели собственного
жилья и жили за его счёт.
8 Спешно покидая пределы Франции, Александр
Иванович совершил непоправимую ошибку.
Сжигая в камине секретные бумаги не
заметил, как одна случайно завалилась
под ковёр. Сотрудники контрразведки
её нашли, по почерку определили, что её
писал Мишель. Агент Чернышёва был
осуждён и окончил свою жизнь на гильотине.
9 Итальянский городской особняк.
10 Резолюция на одном из донесений
Александра Ивановича Чернышёва
императору всероссийскому.