Август 1993 года. Суверенная республика
Узбекистан. Ташкент
Скажите честно — вы миллионерами бывали?
Или хотя бы чувствовали себя состоятельными
людьми, способными купить если не всё,
то многое?
Я — был! Недолго, но всё-таки! Приятно
приехать на базар, посмотреть на торговцев
и понять, что если не весь базар, то
весомую часть реализуемых товаров ты
купить в состоянии.
***
Судьбе было угодно, чтобы в далёком 1991
году, я отбыл для проведения реконструкции
мелькомбината на самый большой остров
Советского Союза, то бишь на Сахалин.
Квартиру в Ташкенте, (не стоять же ей
пустой, целых пять лет) тайком (мало ли,
местком или не дай бог партком, прознают)
сдал квартирантам.
***
Тружусь на самом дальнем Востоке, а в
Советском Союзе ужас что творится.
Республики в одночасье стали суверенными
государствами, а их первые секретари —
президентами! Газеты нам, островитянам,
поступали с регулярностью, не чаще раза
в месяц и то ежели повезёт! Телевизор
новости только из Москвы транслировало,
непонятные, тревожные. Одна «Павловская
денежная реформа» * чего стоила! И ваш
покорный слуга не выдержал. Подписал
заявление на отпуск, аж за два года, да
и махнул за тридевять земель, в Среднюю
Азию, пока там ещё не додумались визовый
режим ввести.
***
Квартирантов я не обнаружил. Но соседка
по лестничной клетке, бабка Спиридоновна,
успокоила. — Убыли, соколики. В Азию, но
не среднюю, как наша, а в ближнюю. То ли
Бейрутом зовётся, то ли Дамаском. Держи
ентон мешок с деньжищами и делай с ним
что хошь. Велели передать, оброк за два
года. Я тут позаимствовала маленько,
потому как до пенсии не хватало. Регулярно.
В следующем году отдам — вот те, крест,
или по-здешнему, Аллах свидетель.
***
Спустя пол часа на моих глазах появились
скупые мужские слёзы. Содержимое
вожделенного мешка составляли разноцветные
бумажки номиналом двадцать пять,
пятьдесят и сто рублей. С барельефами
горячо любимого Ильича. В Ташкенте этим
добром расплачиваться можно, а в
Российской Федерации уже нет. Но там,
за пустыней, по настоятельной просьбе
трудящихся, президент оставил в обращении
купюры — рубль, три, пять и десять. Не
надолго. Пока Гознак монеты с двухглавым
орлом в нужном количестве не наштампует.
— Менять! — Пронеслось в голове. — У
соседей? Бесполезно. Такую сумму всем
домом не осилят. В банках, сберкассах —
паспорт потребуют, а он у меня уже —
Российский. Остаётся одно. — Брать,
брать и ещё раз брать! Как завещал тот,
что на деньгах нарисован.
***
Азиз автобус ха? нархи ?анча? (Узб.)
Уважаемый сколько стоит проезд в автобусе
— интересуюсь я. — Для тэбя дарогой
всего шесть рубел! Протягиваю четвертак
и получаю заветные шесть мятых зелёных
трёшек и рубль. Выхожу на остановке.
Поджидаю следующий автобус. До знаменитого
«Алайского» остановок двадцать. Значит
двадцать фиолетовых бумажек я разменяю
на те, которые ещё имеют хождение в
великой и могучей России.
***
Знаете что самое дорогое на базаре? Нет,
не баранина с курдючным салом. Хотя и
этот деликатес стоит не дёшево. Тающая
во рту малина и яблоки из соседнего и
такого же суверенного Казахстана. Их
продают на стаканчики и кучки. —
Малинанинг нархи анча? (Узб.) Сколько
стоит малина? — Обращаюсь к седовласому
торговцу. — Дорого дарогой. Тры рулб
стакан. Тебе уступлу за два пятдэсят. —
А всё ведро за сколько? — Ты чэго сейчас
сказал? Сам понимаш? Я скидка на вэсь
тавар дать не могу! Убыток будэт. У тэба
таких дэнег нет. Ошень дорого ведро
стоит. Покупаю не торгуясь. Иду по рядам
и пригоршнями отправляю сладчайшую
ягоду в рот. Будет что вспомнить зимой
на острове. Жаль, малину туда никак не
довести.
***
По каким признакам на «Диком западе»
узнают состоятельного человека. По
часам «Ролекс», по дорогому костюму и
туфлям из крокодиловой кожи. Торгаши с
«Алайского» безошибочно распознали во
мне состоятельного клиента по ведёрку
с малиной. — Сюда хади. Золота нет,
раскупили, но серебра много. Пока. Выдирай
дарогой. Женщинам подарки делай. Сладкими
сразу станут, как шэрбэт. — Молодой
продавец бесцеремонно схватил за рукав
и потащил в сторону магазинчика с
интригующим названием — «Али Баба нинг
хазиналарини» («Сокровища Али-бабы»).
Как говорится в рекламных роликах, цены
приятно удивили. Уж не знаю почему, но
местное население не считало нужным
хранить накопленное непосильным трудом,
в серебряных изделиях. — Забирай. Для
тэбя харошую скидку дэлать стану. Но не
только дэнги давай! Ещё и купоны нада**.
Шайтан их забери. Налоговая, проверки,
то да сё. Советского союза нет, а они
ест. — Откуда возьму? Я уже не местный.
Не работаю здесь, значит и купонов йок.
— Торговец сдвинул тюбетейку, пару
минут чесал затылок, затем опять схватил
за рукав. Потащил к чинаре, под которой
с пиалой в руке чинно восседал бабай
(старик).
— Унга купонлар керак. Кўпчилик.
Почтенный. Ему купоны нужны. Много.
— Рубель за руб. — Ответил тот.
Двойная цена — подумал я. Всё равно
дешевле, чем у нас. — А вслух произнёс.
— Беру. Сколько есть?
— Тэбе хватит — огрызнулся бабай, нехотя
опуская пиалу на видавший виды коврик.
***
Выйдя из магазинчика, стал рассовывать
по карманам покупки. Оглянулся, мало
ли. Серебро не золото, но всё же. Грабителей
поблизости не наблюдалось. Лишь продавец,
выбежавший следом, поспешил к раскидистому
дереву и вернул бабаю «портянку купонов».
Здесь у каждого должен быть свой маленький
гешефт.
***
— Дядь Саш, а как ты это добро через
границу повезёшь? Из Узбекистана вывоз
драгметаллов разрешён только в пределах
естественной потребности. А у тебя этого
добра добрый килограмм. — Соседская
девушка, с редким для здешних мест именем
— Олеся, ткнула пальчиком в официальный
раздел республиканской газеты.
Затылок чесать пришлось уже мне. Как
быть? Ведь новоиспечённые пограничники,
в купе с таможенниками конфискуют всё,
да ещё штраф припаяют. С них станется.
— Да не кисни. — Олеся кокетливо улыбнулась
и примерила серёжки с затейливым
орнаментом. — Билеты в Россию ещё не
брал?
Я отрицательно покачал головой.
— Вот и чудненько. Значит поедем вместе.
Ты до Москвы, я до Оренбурга. — Девушка
с гордостью продемонстрировала
студенческий билет. Пока кое-кто на
острове мается, другие перешли уже на
второй курс.
— Да я тебе билет в СВ оплачу. Только
вдвоём поедем. Всё равно деньги девать
некуда. В буквальном смысле этого слова.
— Оно и видно. Билеты добывать буду я.
В купе. Обычное. Нечего выпендриваться.
Таможенники знаешь как СВшников шерстят.
Не приведи Аллах. Свидетелей нет, а бабки
у таких пассажиров завсегда имеются.
***
Войдя в купе, я попутчицу не узнал. На
ней серебра было не меньше, чем на ёлке
блестящей мишуры. Открыл рот, чтобы
высказать то ли комплимент, то ли
восхищение.
— И не смотри так. Всё в пределах
естественных надобностей. Снимать их
с меня можно только по письменному
указанию транспортной прокуратуры. А
таковая бумага у наших доблестных
органов скорее всего отсутствует. Багаж
«обшманать» это запросто, а вот личный
досмотр — дело хлопотное. — Девушка
хотела продолжить монолог, но в купе
вошли пограничник и таможенник.
— В Россию? — Буркнул один, в новой с
иголочки униформе с непонятными знаками
различия. — Гузаллик (красавица) а зачем
всё это нацепила? Не тяжело?
— Замуж хочу, — с вызовом ответила Олеся. — Молодой человек сначала на украшения
станет пялиться, а потом дело и до личика
дойдёт. То да сё. Слово за слово.
— Пишите опись вывозимого — перебил
её таможенник.
— Без неё снимем с поезда. Обоих! — Добавил
пограничник.
Меж тем наша шестёрка, то есть поезд
Ташкент — Москва, дав обязательный
гудок, стал набирать скорость. Олеся
нарочито медленно, вытащила из сумочки
шариковую ручку. Посмотрела бланк на
свет. Начала писать. Зачеркнула и
попросила новый.
— из шошилинг? (Девушка побыстрее
можно?)
— Уважаемый, я вас не понимаю. Мы в
международном поезде, говорите по-русски
или хотя бы по-английски.
Служивые разом набрали полные лёгкие
воздуха, чтобы как следует отчитать
нахалку, но состав начал тормозить и
через минуту остановился.
В купе появился низкорослый мужчина.
— Алтынбек Тандыбеков — представился
он и улыбнулся — Государственная
граница. Шимкентская область республики
Казахстан. Коллеги покиньте поезд.
Дальше действовать буду я. Девушка, а
зачем вы всё это? А понимаю! Поскорее
замуж... Дело нужное. У нас все ыздар
(Казахский) так поступают.
Станции Оренбург
Я с Олесей прощался. Чмокнув в щёку,
вложил в её ладошку пакет с оставшимися
мелкими купюрами.
— Пирожков купишь или мороженного.
— Дадь Саш, так мне до Орска ещё добираться.
Я побежала в кассу. Свидимся. Земля же
круглая.
***
Прежде чем войти в вагон, кинул взгляд
на здание вокзала. На нём развевался на
ветру красочный транспарант. «Граждане
пассажиры билеты на советские купюры
достоинством один, три, пять и десять
рублей не отпускаются. Не задерживайте
очередь. Заблаговременно готовьте к
оплате новые российские деньги!»
* В июле 1993 года Россия вышла из
рублёвой зоны СНГ. 26 июля 1993 года советский
рубль, как платёжное средство прекратил
своё существование.
(Википедия)
** Карточки с купонами — отрезные купоны,
отпечатанные на одном листе, использовались
в Узбекистане в период с января 1992 года
и до введения в действие национальной
валюты в ноябре 1993 года (до даты
окончательной отмены, непродолжительное
время применялись для сохранения и
защиты внутреннего потребительского
рынка и создания условий для реализации
товаров только гражданам республики.
Использовались
при реализации продуктов питания и
непродовольственных товаров по купонам,
как приложение к советскому и российскому
рублю, в соотношении 1:1.
Введены в обращение
постановлением Кабинета Министров.
Строго регламентировался порядок выдачи
купонов и перечень потребительских
товаров, подлежащий реализации по
купонам. Выдавались они по месту основной
работы, учёбы, службы, получения пенсий
переводов отделениями связи и банков.
(Википедия)