АВТОРИЗАЦИЯ

САЙТ НИКОЛАЯ ДОВГАЯ

НОВОЕ СЛОВО, авторский сайт Николая Ивановича Довгая

ПОПУЛЯРНЫЕ НОВОСТИ

МЫ В СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЯХ

Наш сайт на facebook
Сайт Планета Писателей в Однокласниках

ДРУЖЕСТВЕННЫЕ САЙТЫ

 КАЛЕНДАРЬ НОВОСТЕЙ

«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

НАШ АРХИВ

Сентябрь 2023 (1)
Август 2023 (1)
Сентябрь 2022 (3)
Август 2022 (5)
Июль 2022 (1)
Июнь 2022 (4)

РЕКОМЕНДОВАННОЕ

Просмотров: 2 517

Под поздней луной

Лада Федоровская


ЛунаЛуна

Дама с собачкой

Новейшая вариация классического сюжета

 

Их двое. Прижавшись так тесно,

Как будто грибочки-опёнки,

Наброшенной наземь клеенке.

Сидят они бессловесно.

 

Приходят они ежедневно —

За нищенской жалкой подачкой.

Они — это дама с собачкой,

Что ждут подаянья смиренно.

 

Пусть обувь давно износилась

И смотрится жалко панама,

Пусть так — а все-таки дама,

И в мягком лице незлобивость.

 

А Рыжик — нет в мире вернее! —

Мостится то справа, то слева —

Она для него королева,

Всех краше и всех добрее,

 

Как улица ни сердита,

Им чаще копейки бросают —

Ведь дружбу у нас уважают,

И жалость не вовсе забыта.

 

Пусть в прошлом вся жизнь осталась

Пусть дома ни мыла, ни пищи,

Достоинство есть и у нищих,

А это, поверьте, не малость.

 

День давит погодой хлипкой,

От сырости сводит ноги,

Но все мы не так убоги

С ее деликатной улыбкой.

 

И, может, поймет прохожий,

Хоть спешкой полузадушен, —

Не только он тем двум нужен,

Они нужны ему тоже...

 

Прощаясь с обжитым местом,

Под вечер, в раннем закате,

Она вдруг поправит платье

Не нищенским — давним жестом.

 

И дома из бедной снеди

Отделит кусок повкуснее,

И Рыжик откушает с нею,

А после заглянут соседи.

 

Ночь всех нас во сне сравняет,

И чтоб не пугало утро,

Она привычно и мудро

Зачитанный том раскрывает.

 

В нем всё, ну, всё, как когда-то —

Вот «Дама с собачкой»... Чехов...

И слезы совсем не помеха,

Ведь надо же жить... Ведь надо?

30 июня 2001

 

Голос из безвременья

Я всем. должна, а мне никто не должен,

Вся жизнь — как подсудимого скамья.

И мир вокруг постыден, а не сложен,

И без числа ворья, как воронья.

Там, за окном, разор и поношенье,

Тут — телевизор со своей тщетой...

Вот так, «без божества, без вдохновенья»,

Кручусь меж пошлостью и нищетой.

И что за участь жалкая досталась —

Досматривать не сбывшиеся сны.

Полродины у нас пока осталось,

Но веры нет и, в общем, нет страны.

Безверье точит хуже, чем сомненья,

Порывы сердца на корню губя.

Зависнув на крючке у безвременья,

Не веришь даже в самого себя.

Судьба, пожалуй, есть, да вся в изломах,

Коль всем народом сбились мы с пути,

И в этой жизни только тот не промах,

В ком совести и следа не найти.

Бреду сквозь хаос как-то отупело,

Не гневаясь уже и не кляня,

И всё в душе так стерто, так несмело —

Да есть ли я иль вовсе нет меня?

Нет ничего — весна, а день осенний,

Да что погода, коль потерь не счесть...

Но, боже мой, есть Пушкин, есть Есенин,

Я верю им и, значит, тоже — есть!

апрель 1997

 

На повороте

Дождь слабо шелестит,

Как старые страницы,

Он тишину хранит,

Смежает сон ресницы.

 

Я вышла из игры,

Где огрубели нравы,

Дождусь иной поры,

Где всё не для забавы.

 

Где разум не запрут

В чулан самообмана,

А честь — не атрибут

Старинного романа.

 

Где искренний порыв

Насмешкою не ранят...

Дождусь своей поры,

Она вот-вот настанет.

 

Пока же поживу,

Как дождь, цветы и птицы,

Я всё же на плаву

И что-нибудь — случится.

5 мая 2002

 

Мое поднебесье

Когда зафальшивит струна

И больше не радуют песни,

Меня привечает страна —

Обжитое мной поднебесье.

 

Там, все начинаю с нуля,

Там день мой светлей и чудесней.

Но небо ведь есть... и земля... —

Зачем же еще поднебесье?

 

Открою вам тайну — зачем.

(Коль сможете — сами проверьте):

Там спрятано в тонком луче

Согласье меж небом и твердью.

 

Там ум не блуждает во мгле,

А грезы любые — не небыль.

Там чище, чем здесь, на земле.

И все же теплее, чем в небе.

 

В семье кучевых облаков

Я нежусь без цели и срока.

Подняться туда так легко,

А падать не слишком высоко.

 

Там строчек изящных парад,

Там рифм волшебство несомненно.

Там чей-то единственный взгляд

Ко мне обращен неизменно.

 

Там всё на полтона нежней,

Там всё хоть чуть-чуть интересней,

Там я и слабей, и сильней —

В уютном моем поднебесье.

 

Уж так у меня повелось —

И розы, и хлеб по потребе.

Ну что ж, я земная насквозь,

А все-таки чуточку в небе.

ноябрь 1997

 

 

Неизвестная

В душной улице торговой

Сквернословит пестрый сброд.

Вдоль ларьков — не за обновой —

Тихо женщина идет.

 

Ругань воздух тут колышет —

Груб базарный этикет.

Ничего она не слышит,

Ей до прочих дела нет.

 

Ничего ей здесь не надо —

У нее порядок свой.

Всюду зной — а в ней прохлада

Всюду злость, а в ней покой.

 

Будто враз прорвав плотину,

Хлынет сорная волна —

Только худенькую спину

Молча выпрямит она.

 

Никого не презирая,

Даже в мыслях — не виня,

Так идет она, другая,

Посреди чумного дня.

 

Что таит ресниц дрожанье?

Или рядом, с ней — светлей?

Но мужское обожанье

Словно облако над ней.

 

Вслед смотрю — и воскресает

Отзвук собственных надежд —

Будто прелесть излучает

Сам покрой ее одежд.

 

Кто она? И как сумела

И в аду не огрубеть?

Ах, гадать — пустое дело,

Просто хочется смотреть…

21 июля 1999

 

В зеленом храме тишины

Пахнет нагретой травой —

Ласковый запах детства.

Речка и небо со мной —

Мне по душе соседство.

 

Тихо, безлюдно, покой...

Всё, что течет — все мимо...

Но остается со мной

То, что неискупимо.

 

Память о давней вине

Вновь оживет понемногу —

Видимо, в тишине

Все мы поближе к богу.

19 мая 2002

 

Когда ты вдруг остановил машину...

Гостям — отбой... Я дома... И одна...

Три розы в вазе, за окном луна...

Как дорог этот час уединенья,

Пока во мне еще живет мгновенье,

Когда, остановив машину, ты

Мне на колени положил цветы —

Так неожиданно, без слов, почти cypoво…

Но вдруг дыханье сбилось, и ни слова

Я тоже отчего-то не нашла.

Да, впрочем, и к чему они, слова...

Но что случилось? Невидаль какая...

Цветы не так уж редко принимая,

Я соблюдаю нужный этикет

И расхождений с правилами нет.

Но там, когда машина вновь рванулось,

Моя душа как будто бы очнулась,

Непустоту минуты ощутив,

И зазвучал он, ласковый мотив,

Который мне не вспомнить, не забыть,

Но без него я не умею жить...

Ну вот — подъезд. Теперь скорей домой...

Захлопнуть дверь... И дать гостям отбой,

Чтоб миг не расплескать на разговоры,

На комплименты и пустые споры...

Укрою шалью зябкие колени,

Неправда, что сейчас ты в отдаленье.

Три розы в вазе, за окном луна,

И как красноречива тишина...

8 марта 2002

 

Хоть немножечко...

И зачем ей меня обманывать?

Ах, цыганское солнце — Луна!

В ворожбу завлекать, заманивать,

Уверять, что ночь не темна.

 

Что рассвет не разбудит грубости

Что незлою проснется злость,

Что за ум вдруг возьмется глупое,

И что это почти сбылось...

 

А за то, что всему я верю

(Легковерною родилась!),

Мне Луна приоткроет двери

В свой тайник, где таится власть

 

Власть над силой святых желаний,

Им сбываться дано подчас.

Вся в лукавых сетях обещаний,

Я гляжу в ее желтый глаз. —

 

Ну, проси, чего сердце хочет... –

Надо мной смеется Луна.

И богатство мне в дар пророчит,

И что буду во всем вольна.

 

Только я пропускаю случай

И не знаю, чего просить.

О богатстве мне думать скучно,

Без него я умею жить.

 

Мир наш грешен... И это знаю...

Так ведь выбор всегда за мной...

И любовь мне нужна простая,

Без увёртливых игр с судьбой.

 

Ах Луна, цыганское счастье,

Лишь в одном бы ты помогла —

От коварнейшего несчастья

Друга доброго сберегла!

 

И без жадного пустословья,

Ни о чем своем не скорбя,

У Луны я прогну здоровья,

Хоть немножечко... для тебя.

12 августа 2000

 

Они, как мы...

Я не знала, что цветы седеют —

Мне о том поведал василек:

Он в расцвете празднично синеет,

Цвет небесный ярок и глубок,

 

Но недельный срок ему отпущен —

Будто истончились лепестки,

Солнце глянет, припекая пуще, —

И они белесы и легки.

 

Седенькая слабая головка,

Ты мне по-особому мила —

Как о чем-то близком недомолвка,

Как совет, где не нужны слова...

23 июня 2002

 

Совсем неважно?

Смеркает. И всё холоднее...

Бегу, в рукавичку дыша...

Но всё же намного страшнее,

Когда коченеет душа.

 

Студено. Колючей порошей

Сечет беспощадно лицо.

И вовсе нет дела прохожим,

Что с пальца упало кольцо.

 

Сосулька торчит, как рапира,

День вымерз насквозь и застыл.

Но разве неважно для мира,

Что кто-то кого-то любил?

29 ноября 2001

 

Вот диво-то?

Мороз и тишина,

Но вовсе не студено.

Огромная луна —

Ну, просто в три объема!

 

Я даже не пойму:

Я что же — жизнь проспала?

Такую вот луну

Впервые увидала!

январь 2000

 

Ты не грусти...

В чем красота любимого лица?

Меняются черты и выраженье,

Но то же в нем, как прежде, притяженъе

И нет очарованию конца.

 

Не мне судить... Но пусть ответит сад

С его непреходящей красотою:

Когда он краше — летом иль зимою,

В вишневом цвете или в снегопад?

 

Прекрасен каждый миг — о чем гадать?

Ты не грусти, что всё проходит мимо:

Пусть мимолетное не удержать —

Очарованья суть неистребима.

6 апреля 2002

 

Искушение

Лиственный дым от костров — значит, весна,

В лужице мокнет грош — как на живца блесна.

Ах, попадусь, поймаюсь я на блесну,

В тысячный раз поверю давнему сну.

Он колдовски сбывался, память чуть потревожь —

Все подтвердит сейчас же с солнечным камнем брошь.

Сломана в ней застежка, хоть делалась на заказ,

Обшелушилась оправа, но не померк топаз.

Помнит, грустя в шкатулке, тот наш весенний сон

Самый наивный в мире, в виде сердечка кулон.

Что-то знает сережка, та, что теперь одна.

Где же ее сестричка? Тайну хранит луна.

Звуки и краски глуше, и истончился след,

Но на живую душу, к счастью, запрета нет.

Жизнь не по снам я знаю, ах, не по снам, а все ж

Я на блесну поймаюсь, пусть та приманка — грош.

май-июль 2000 

 

Мудрецы

В куче листьев безмятежно

Разрезвились два котенка.

Солнце – трепетно и нежно,

Словно бабочка-поденка.

 

Неуверенно проглянет

И опять скорей за тучу…

Задождит – тепла не станет,

И котята ловят случай.

 

Поборовшись, отдыхают

В мягкой лиственной перинке,

Солнцу дружно подставляют

То животики, то спинки.

 

Посреди шального века,

На скрещениях мироздания,

Вы мудрее человека,

Два уютные создания.

 

Знаете, ни в чем не лживы,

Цену каждого мгновения –

Просто веселы и живы,

Вы достойны восхищения

29-30 октября 1999

 

«Все хорошо, все хорошо!»

Шутка

Цокот каблучков — ну как с ним расстаться?

Пусть вам – шестьдесят, каблучкам – шестнадцать!

Лучше потоп, все земные беды,

Чем навсегда – шлепанцы и кеды.

Ладно бы босой – травка под ногами,

Луг или газон не дружат с каблуками.

Но на асфальте или на паркете

Без каблучков – худо мне, поверьте.

Сколько веков правит эта мода –

Значит, не зря, есть в подковках что-то.

Дело не в том – воздушна ли походка:

Пара каблучков – для души находка.

Душу ведь держать – потрудней, чем спину,

Стройной можно стать – а вот быть любимой?

Цокот-перестук не бывает скучен –

Вывод мой не лжет, хоть и не научен.

Тонок каблучок – излишня экспертиза:

«Все очень хорошо, прекрасная маркиза!»

2 мая 1999

 

Вареники с малиной

Пусть беды, взяв разгон, надвинулись лавиной,

Затею я с утра вареники с малиной.

Да знаю я, что вздор, что это неуместно –

Уму наперекор колдую я над тестом.

А надо бы бежать, спешить и суетиться,

Судьбу свою спасать, на что-нибудь решиться.

Вот я и приняла мудрейшее решенье:

Вареники и к ним – такое же варенье.

Малина дорога и время в дефиците –

Заботы и дела, уж вы меня простите!

Не так уж невпопад роскошная затея:

Мне нужен лес и сад, без них душой слабею.

Прольется аромат – и не скудна квартира,

Не только в доме сад, тот запах – на полмира.

В нем счастье и уют, покой, как в детской сказке,

От вазочки – лучи рубиновой окраски.

Пусть в поварских делах не очень я искусна,

Вареники леплю, не потому что вкусно.

В занятии простом – веселая беспечность,

И думаешь о том, что тяжкий день – не вечность.

И если сладкий сок неосторожно брызнет,

Почувствую я вновь и вкус, и радость жизни.

16 сентября 1999

 

Зачем мне знать...

Душа угнетена – о чем писать?

В разброде мысли, несвободны чувства...

О, если б высшей волею искусства

Себя саму сумела я собрать!

 

Чтоб всё во мне звучало в прежний лад,

Чтоб, с ветром в унисон, отпели скрипки

Мои потери и мои ошибки,

Ведь рубище души – всё из заплат.

 

О чем бы написала я тогда

С воскресшим к жизни, обновленным сердцем

Под дождика классическое скерцо,

Каторым заговорена беда?

 

О, я бы рассказала, не таясь,

О самом главном, самом, необычном –

О предвечернем совещанье птичьем,

О том, что вышел мир со мной на связь.

 

А это значит – я теперь во всем:

И в дождике, где в каждой капле – нота,

В луне, что знает тайну приворота,

В цветке, с которым мы весь день вдвоем.

 

В девчонке с тощей кошкой на груди –

Как хорошо: они дружны друг другу!

Зачем бежать по замкнутому кругу,

Зачем мне знать: а что там впереди?..

Июль 1998

 

Дитя замученной души

Немое существо с глазами херувима

Глядело на меня всю ночь сквозь дымку снов,

И странною виной проснулась я томима,

И чудился ушам далекий звон оков.

 

Но кто же пленник тот, загадочный и милый?

Мне будто бы знаком тот врубелевский лик...

Смирился взгляд его с недолею постылой,

Но в кулачке зажат заветный сердолик.

 

Лишь снов дитя – без смерти и рожденья.

Кто ты и создан кем для участи такой?

То недописанное мной стихотворенье,

Захваченное в плен нещадной суетой,

31 августа — I сентября 2000

 

Какая ночь...

Я при луне поливаю цветы –

Есть ли чудесней занятие!

Мысли мои и легки, и просты –

Так же, как ситчик на платье.

 

Стебли прямей и слышней аромат,

В каждом, цветке загадка.

Пусть на два метра, а все-таки сад –

Клумба, газончик, грядка...

 

Всё это в лоджии – что за мирок!

Кресло-качалка – трон мой.

Здесь неуместен ни гнев, ни упрек,

Что ж, буду тихой и стройной.

 

Буду светло вспоминать, а о ком –

Даже себе не открою.

Саду мой нрав потаенный знаком,

Но любопытны левкои.

 

Всё поднимаясь, вступила луна

В фазу очарованья –

Ах, вот сейчас прелесть летнего сна,

Ласковость засыпанья...

5 июля 2001

 

Давнее начало

Поздняя луна

поздно поднимается –

Дымкою размытое

бледное пятно...

Сквозь верхушку тополя

тихо пробирается,

Выплыла из облака

прямо мне в окно.

 

Поздняя луна –

что-то в ней усталое, 

Нет великолепия,

сумрачно глядит. 

Вмиг обеспокоившись,

у окошка стала я — 

Пусть со мной побудет,

пусть повременит. 

 

Я опять как будто

в возрасте ребенка, 

Ласковая девочка,

лунная душа, 

В восемь лет я бегала

с ней наперегонки, 

То неслась стрелою,

то шла не спеша. 

 

И она покорно

шаг мой повторяла, 

А остановлюсь я –

и она стоит! 

Как же от всевластия

я торжествовала, 

До сих пор восторг тот

душу веселит. 

 

И за то, что в небе,

темном и печальном, 

Кто-то меня видит,

вспоминая, ждет, 

Я между деревьев

для луны специально 

Танцевала сольный

сказочный экспромт.

 

Хмурились соседки:

«Странная какая...» 

Сомневалась мама:

«Танцы под луной?» 

А луна смеялась,

мудро понимая 

Детскую потребность

в грёзе неземной... 

 

Поздняя луна

за окном печалится, 

Я из темной комнаты

на нее гляжу: 

Пусть она узнает,

пусть не сомневается – 

Против детской дружбы

я не погрешу. 

 

У небесной гостьи

что-то не заладилось – 

Мой черед для радости

наводить мосты. 

Что-то распогодилось,

что-то вдруг разгладилось – 

В лике ее сумрачном –

прежние черты! 

7 августа 2002

Опубликовано в категории: Поэзия / Лирика
6-04-2016, 14:34
  1. 
    написал: putnik, Комментариев: 458, Новостей: 276, Статус: Пользователь offline
    Все стихи Лады Федоровской из этого цикла очень хороши, и некоторые из них я назвал бы просто шедеврами. Особенно мне нравится стих "Неизвестная".


    --------------------


Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.