Не знаю, как у них там в немецком Трире,
но в Краснодаре зима особая. Пушистого
снежка у неё не допросишься, а вот
холодного, пронизывающего до костей,
ветра сколь угодно. К чему это, да к тому,
что занесла меня нелёгкая, в такую погоду
на улицу имени немецкого философа,
социолога, экономиста и писателя Карла
«Генриховича» Маркса, родом из того
самого Трира. Коротенькая такая улочка,
из домишек частных. Ни кафешки, ни хотя
бы столовой. Зайти бы согреться, напитка
бодрящего чашечку выпить. Неожиданно
в сознании возник образ другого Маркса.
Никандра Александровича, в отличие от
первого, жившего в нашем городе, и
возможно, ходившего по здешенй мостовой.
***
Надо же! Развитой капитализм, всё-таки
добрался и до улицы автора «Капитала».
Ура! Нашлось таки! Впереди зазывающим
неоном переливалась вывеска частного
общепита.
***
Как приятно, сидеть на мягком диванчике
с чашкой ароматного кофе в руке и смотреть
сквозь окно на редких прохожих, укутавшихся
так, что видны лишь глаза, ну или очки.
Учёные убеждают. Грядёт всемирное
потепление. Интересно, коснётся оно,
отдельно взятой улочки на которой я
сейчас нахожусь. А какая погода была в
Краснодаре, сто лет назад? Когда судили
пожилого генерала Маркса?
***
Летом 1919 года, в сопровождении конницы,
в Екатеринодар торжественно въехал
командующий войсками Юга России. По
такому случаю во всех храмах был отслужен
молебен, а на центральной улице состоялся
военный парад. Председатель Кубанской
рады произнёс пламенную речь. В ответном
слове генерал поведал о том, что готовится
наступление на Москву и в соседнем
Ростове уже начинается выпуск ассигнаций
с соответствующими лозунгами и призывами.
Новые средства платежа будут обязательны
к приёму в оплату товаров и вскорости
вытеснят из обращения деньги прошлых
правительств.
По завершению торжеств он отбыл в ставку,
реквизированный, по такому случаю, дом
богатого грека.
***
Перебирая ворох бумаг, хозяин кабинета
наткнулся на дело арестованного несколько
недель назад генерала-лейтенанта Маркса.
Кликнул адъютанта.
— Где сейчас пребывает этот Никандр?
— Здесь. В Екатеринодаре. Доставлен
конвойной командой из Крыма, точнее из
Феодосии. Дожидается судебного решения.
Генерал заглянул в лежащий перед ним
документ. Прочитал вслух - «В августе
1917 года участвовал в созданном в Москве
Лавром Корниловым Государственном
совещании. Активно вступив против его
действий. В дни корниловского мятежа,
Маркс получил распоряжение выполнять
приказы отданные Корниловом. Не исполнил
ни одного! Более того! В Одессе, лично
командовал парадом войск, в честь
ликвидации мятежа.» — Это серьёзнейший
проступок, для человека в погонах. Тем
паче-генерала! Судить будем публично.
Распорядитесь, чтобы на заседаниях
присутствовали представители Рады,
известные в городе люди и конечно,
пресса. Подготовьте приказ, я подпишу.
— Осмелюсь доложить - адъютант принял
стойку «смирно» - защищать генерала
Маркса намерен поэт Максимилиан Волошин.
Они давно знакомы и до последнего времени
поддерживали дружеские отношения.
— Тем лучше. Срочно пошлите телеграмму.
Пусть незамедлительно выезжает! Воинский
устав на нашей стороне. Обсуждать
действие вышестоящего командира, в
российской армии, не дозволено никому!
Ступайте. У меня кроме дела этого старика
имеются и другие проблемы. Там в приёмной
дожидается командующий донским округом,
пригласите, пусть войдёт.
***
Поэт по прибытии в город взял извозчика
и планомерно объезжал присутственные
места и всевозможные канцелярии. Наносил
визиты вежливости высшим военным чинам.
Писал прошения. Убеждал, что тюремная
больница, вернее деревянный барак, не
место для кавалера ордена Святого
Владимира, двух орденов Святой Анны и
трёх орденов Святого Станислава,
написавшего «Азбуку-пропись времён
царя Михаила Федоровича», и издавших
три выпуска «Легенды Крыма». Не помогло!
И тогда Волошин пошёл во банк. Потребовал,
чтобы на суде председательствовал
исключительно старший по званию!
И организация судебного процесса
забуксовала. Возникшую юридическую
проблему решали долго. В Добровольческой
армии, не было ни одного полного генерала.
В конце-концов доставили в Екатеринодар
старенького Эдуарда Владимирович Экка.
Суд признал Никандра Александровича
виновным и приговорил к лишению чинов,
имущества и к четырём годам каторги.
Но письмо поэта к главкому, в котором
Волошин убеждал Деникина, что
наказывая генерала нельзя отнимать у
русской жизни талантливого профессора
и большого учёного.
Антон Иванович, в отличие от подчинённых,
письмо прочитал. А по сему, получив
приговор, внёс резолюцию, освобождающую
осуждённого от фактического отбытия
наказания. По причине преклонного
возраста.
***
После суда Никандр Александрович спешно
уехал в Крым. Но спокойной жизни и там
не случилось. Главнокомандующий
Таврическим округом генерал Шиллинг
распорядился о депортации опального
старика. Пришлось, в очередной раз,
пересекать Керченский пролив и
обосноваться на Тамани.
***
Советская власть не заставила себя
ждать. Освободив Приазовье, комиссары
пришли в дом отставного генерала с
предложением возглавить части Красной
армии на Кубани.
Маркс отказался, сославшись на то, что
события последних лет сильно подорвали
здоровье.
«Комиссары» тут же обвинили старика в
измене делу мировой революции. А за это
полагается, только одно, исключительная
мера пролетарской справедливости-расстрел!
Генерал вновь ударился в бега. Скитался
по станицам края. Наконец нашёл пристанище
в Екатеринодаре. Стал зарабатывать на
жизнь, давая частные уроки.
***
Просвещённые люди города не раз
высказывали пожелание-открыть в
Екатеринодаре университет. Но опыта в
подобных начинаниях не было ни у кого.
Предложили Никандру Александровичу.
На этот раз власти препятствий чинить
не стали и в сентябре 1920 года новое
учебное заведение распахнуло двери для
первых абитуриентов. Ректором единодушно
избрали учёного и бывшего царского
генерала Маркса.
По предложению учёного на работу в
университет, в качестве преподавателя
английского языка факультета общественных
пригласили молодого Самуила Маршака.
***
Меньше года руководил ректор своим
детищем. Весной сердце учёного
остановилось.
Екатеринодарцы, студенты и педагоги,
слушатели Высшей партийной школы
похоронили Никандра Александровича в
сквере. Через дорогу от здания созданного
им университета.
***
Прошли годы. Отгремела Вторая мировая
война. Центр Краснодара неоднократно
перестраивался. Время перемен не пощадило
могилу первого ректора. Не сыскать её
нынче в ухоженном скверике имени маршала
Жукова.
***
Я взглянул на пустую кофейную чашку.
Вспомнил, что стоит на въезде в мой
родной город помпезный памятник Марксу!
Карлу! По ошибке отправили его в Краснодар,
вместо Красноярска. А земляки не вернули.
Присвоили. Впрочем, как говорится в
одной популярной телепередаче- «Это
уже совсем другая история».
