АВТОРИЗАЦИЯ

САЙТ НИКОЛАЯ ДОВГАЯ

НОВОЕ СЛОВО, авторский сайт Николая Ивановича Довгая

ПОПУЛЯРНЫЕ НОВОСТИ

МЫ В СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЯХ

Наш сайт на facebook
Сайт Планета Писателей в Однокласниках

ДРУЖЕСТВЕННЫЕ САЙТЫ

 КАЛЕНДАРЬ НОВОСТЕЙ

«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

НАШ АРХИВ

Сентябрь 2023 (1)
Август 2023 (1)
Сентябрь 2022 (3)
Август 2022 (5)
Июль 2022 (1)
Июнь 2022 (4)

РЕКОМЕНДОВАННОЕ

Просмотров: 4 769

Там, за горою, продолжение 3

Николай Довгай


Погоня!Погоня! 

11

До его слуха донеслось пение птиц.

– Тьох, тьох, тьох, – выводила какая-то птаха.

– Цвирк, цвирк, цвирк, – вел свою партию другой пернатый певец.

Игорь открыл глаза и увидел, что он лежит на зеленой траве, а над ним, на ветке какого-то дерева, сидит сказочной красоты птичка. Животик у нее был огненно-золотистый, как восходящее солнце, а крылышки – небесной синевы. Шевчук лежал неподвижно, глядя на эту птичку, и на лазурное небо, светившееся сквозь ветви дерева. Потом он приподнялся, опираясь ладонью на теплую землю. Птичка вспорхнула с ветки и перелетела на другое дерево. Он встал на ноги и осмотрелся. В глубину подлеска уходила тропинка, и рядом с ней, под одной из тощих березок лежала Марина. Мотоциклы молодых пинкертонов валялись неподалеку в невысокой траве.

Игорь подошел к девушке. Медового цвета локоны выбивались из-под ее шлема, съехавшего набок. Лицо было спокойным.

Шевчук снял свой шлем, опустился перед ней на колени и припал ухом к её груди.

Он услышал под кожаной косухой, украшенной металлическими бляшками и толстой бронзовой цепью, ровное биение её сердца. Слава Богу! Марина была жива!

Он отнял ухо от её груди и невольно залюбовался ею. Ему вдруг захотелось поцеловать ее в свежие алые губы. И тут девушка, быть может, почувствовав на себе его взгляд, открыла глаза. Она улыбнулась ему и сказала:

– Привет.

– Привет, – ответил ей Игорь. – Ну, ты у меня, прям, как спящая красавица, заколдованная злым чародеем… – заметил он.

– Так что ж ты меня не расколдовал? – сонная улыбка не сходила с ее очаровательных уст.

– Ну… так я как раз и собирался сделать это – а тут ты сама проснулась, товарищ гвардии младший лейтенант.

– И как же это, интересно знать, ты собирался меня расколдовывать, товарищ лейтенант?

– Ну, знамо, как: с помощью поцелуя, конечно. Ты что же, сказок в детстве не читала?

Он протянул ей руку, и она, ухватившись за нее, подняла?сь на ноги.

– А где это мы? – спросила она.

Её шлем так и остался лежать на земле. Густые медовые волосы очень красиво обрамляли её юное свежее лицо. Он вскинул плечи:

– А я знаю? Похоже, мы попали с тобой в некий пространственно-временной континуум, – предположил он. – И теперь находимся в каком-то параллельном мире.

– Или же на планете Сириус, – иронически заметила Марина.

– Сириус – это, к твоему сведению, звезда, а не планета, – наставительно поправил её Шевчук. – Я вижу, что у тебя в школе были сплошные двойки по астрономии, не так ли? Не потому ли ты и решила двинуться в Шерлоки Холмсы, а?

– Не, кроме шуток, Игорь, – сказала Марина. – Что это за номера такие? Мы гнались за пастором Алексом, а потом он исчез прямо на наших глазах, словно сам дьявол. И вот теперь мы очутились в каком-то незнакомом месте!

– А Звонарев ведь предупреждал нас, что этот бутафор – шустрый малый! – сказал Шевчук. – И что нам следует держать с ним ухо востро…

Он принялся ощупывать себя с весьма озабоченным видом.

– Ты что это? – сказала Марина. – Что-то потерял?

– Не в том дело, – сказал он. – Дай-ка я тебя тоже пощупаю.

– Зачем это?

– Ну, чтобы убедиться, что ты не призрак. Кто знает, возможно, мы с тобой уже на том свете, а?

– Вон, березка растёт, её лучше пощупай. Или свой мотоцикл.

– Хм. Берёзка! Берёзка – это не то. И мотоцикл тоже.

– А почему это?

– Так у неё же ни рук, ни ног нет. Я уже не говорю обо всем остальном…

– Перебьешься, – сказала Марина.

– Э-хе-хе! – вздохнул Шевчук.

– Не о том ты думу думаешь, товарищ лейтенант, – сказала Марина. – Лучше-ка напряги свой могучий интеллект, и поразмысли о том, как нам выйти на пастора…

– А чего его напрягать-то понапрасну? – сказал Игорь. – Всё и так ясно. Нам следует прочесать эту местность, и, если бутафор в этих краях, мы отыщем его на раз-два, тут и к гадалке ходить не надо. А вот если этот Гудини скинул нам ложный след, а сам смылся в другое измерение…

– Да! Ну, и буйная же у тебя фантазия, товарищ лейтенант! – заметила Марина. – Не слишком ли ты увлекаешься чтением научно-фантастических романов?

– А у тебя что, есть другие идеи?

– Ну… Пока что нет…

– Тогда по коням!

Марина лихо козырнула:

– Есть, товарищ обер Пинкертон!

Сыщики сели на своих стальных коней и покатили по тропе меж редких деревьев. Ухабистая тропа не позволяла им развить крейсерской скорости, но зато они могли хорошенько осматривать местность. Однако ни пустых бутылок, ни окурков, ни шприцов или пластиковых пакетов, – словом, никаких следов высокоразвитой человеческой цивилизации нигде видно не было.

Потом девственно чистая рощица сменилась полем, поросшем невысокой, опаленной солнцем травой. Тропа вывела их на грунтовую дорогу, вполне пригодную для проезда автомобиля. Чернозем постепенно переходил в суглинок, и грунтовка пошла под уклон. Впереди заблестело озеро, и в него впадал ручеек. Доехав до ручейка, мотоциклисты остановились. Почва здесь была влажная, и на ней отчетливо виднелись следы автомобильных протекторов. Они были совсем свежие, очевидно, кто-то проехал здесь не так давно! Возможно, это был бутафор? Оперативники обменялись красноречивыми взглядами. Они форсировали неглубокой ручеёк и прибавили газу. Дорога огибала озеро и шла на подъем. Сыщики проехали по ней километров тридцать, и тут за спиной Игоря раздался сигнал клаксона. Шевчук остановил своего «коня» на обочине дороги и Марина затормозила около него. В её прекрасных, широко распахнутых глазах читалась тревога.

Не сговариваясь, они сошли с мотоциклов.

– Что случилось? – спросил Шевчук.

– Ничего.

– Так в чём же тогда дело?

– В том и дело! – ответила Марина. – Мы едем уже почти два часа – и за всё это время не встретили ни одной живой души! По дороге не проехало ни одной машины! Нигде ни жилья, ни вообще какой-нибудь постройки. Кругом тишина и покой, как в гробу.

– Ну, и?  

– Игорь, мне страшно, – призналась девушка.

Он промолчал, давая ей возможность высказаться.

– А что, если ты прав? – сказала она и нервно закусила губу. – Что, если мы с тобой действительно попали в какое-то другое измерение, и назад ходу уже нет?

– Успокойся, малышка.

– Но если это действительно так? Я читала в журналах, что такие штуки иной раз случаются, но не особенно не верила в это. Но, может быть, так оно и есть? Как ты считаешь? Только по-честному. Может такое быть, или нет?

Шевчук посмотрел её в глаза и сказал:

– Не знаю. Может быть, да, а может и нет… Но наверняка я знаю одно…

– И что же?

Она не сводила с него глаз, и он проговорил каким-то сдавленным, не вполне естественным голосом:

– Я знаю одно: куда бы нас не забросила судьба – хоть даже и на дно самой преисподней – я и там не оставлю тебя.

Марина шагнула к нему и прильнула к его груди.

12

А на утро их призвал вестник… Они попрощались с теми, кто оставался внизу, у подошвы горы, и двинулись в путь.

Не покориться голосу вестника было нельзя, но уходили они в мир иной с разным настроем.

Димон шагал впереди, с легким и открытым сердцем, навстречу неведомой судьбе. Старая жизнь, конечно же, все еще жила? в его воспоминаниях, но сердце уже влекло его к новому, неизведанному. Так путешественник, моряк, или пилигрим снимается с насиженных мест, стремясь поскорее вырваться из рутинной повседневности, где серые будни влачатся безликой чередой, не оставляя в душе ни свежих впечатлений, ни ярких чувств.

Страха перед будущим он не испытывал, и его внутренне состояние можно было бы передать приблизительно такими словами: «Э! Чему быть – того не миновать! Авось пронесет!»

Да, страха не было. Скорее, было любопытство. А что ожидает его там, за горой? В какое царство-государство он попадет и каков окажется его правитель?

Если же и возникнут какие-то заморочки – то разве мало их было у него и раньше?

«Ничего, прорвемся… Бог не выдаст, свинья не съест!»

Совсем с иным настроением шагал навстречу своей новой доле Андрей Карманов. Тёмные предчувствия томили его душу. Там, за рекой, оставалась его прежняя жизнь – с ее амбициями, и с наполеоновскими замашками выскочить на самый верхний шесток. И ведь он уже начал претворять свой план в жизнь! Он уже стал расправлять крылья и отрываться от бесформенной массы лузеров, гадить, гадить, гадить на тех, кто копошился внизу, под ним… и вдруг его подстрелили на самом взлете.

Кто же это сделал? Какая неведомая сила так зло распорядилась его судьбой?

Некий таинственный голос вещал ему его из глубин сердца, что там, за горой, его ожидает нечто ужасное. И он уже заранее трепетал и отчаянно трусил. И всё его существо противилось неизбежному, но ноги, повинуясь чьей-то роковой воле, уносили его туда, куда идти он не желал.

Идти не желал и, всё-таки, шел. Плелся вслед за этой деревенщиной – Димоном.

И чем дольше он плелся за этим человеком, тем яснее осознавал, что в той, новой жизни, Димон окажется в куда более выигрышном положении, нежели он, Андрей Карманов, что этот глупый увалень, пожалуй, еще и окажется там на коне!

Не потому ли он так бодр, и так уверен в себе?

Уж не посмеивается ли он тайком над ним, Андреем Кармановым?

О! Он, поди, знает, что там, за горою нельзя уже будет больше «схимичить», и облапошить простака! И что на надувательстве там далеко не ускачешь! И теперь, наверняка, втихаря потирает руки, и смеётся над ним.

Сердце Карманова переполнилось завистью и лютой злобой к ЭТОМУ Димону.

– Эй, рванина! – как бы откликаясь на его мысли, пробасил Иванов бодрым голосом, оборачиваясь к мрачно ползущему за ним Андрею. – Давай-ка, не отставай!

Карманов бросил на него колючий взгляд бирюка. Иванов истолковал его по-своему:

– Не дрейфь, братуха! Прорвемся!

С ловкостью обезьяны, Иванов стал карабкаться на макушку горы.

– Чтоб тебе сорваться оттуда и свернуть шею! – мысленно пожелал ему Карманов.

Однако такой радости Димон ему не доставил. Он благополучно достиг вершины горы. Когда он бросил взгляд вниз, Карманова там уже не было.

Димон сложил руки рупором и закричал:

– Эге-гей, братуха! Ты где? А-у!

Карманов не отзывался.

Димон двинулся вперед по маковке горы.

Тропа привела его к ущелью, через которое был перекинут канатный мостик. За мостком пестрело поле цветов, росли деревья, и настоянный хвоей ветерок долетал до Димона, пьяня своей свежестью.

Иванов подошел к краю пропасти, заглянул в неё и отшатнулся; голова его закружилась, и ноги стали ватными. Надо было обладать немалым мужеством, чтобы перейти на ту сторону ущелья по этому хлипкому подвесному мостку.

«Э, где наша не пропадала!» – решил он.

Стараясь не смотреть под ноги, Димон ступил на мосток.

Уже на половине пути он не удержался и снова посмотрел вниз, вцепившись в канаты.

Под ним, в каком-то мрачном котловане, копошились крохотные фигурки. Над ними реяли темные пятна – очевидно, это были птицы. Недалеко от ямы расхаживали какие-то чудные субъекты, вооруженные то ли пиками, то ли палками.

Димон поднял голову. Страх высоты не отступал, и ноги предательски дрожали от напряжения. Он решил, что больше не станет смотреть в пропасть.

Он снова двинулся по мостку. 

Ему удалось перейти на другую сторону ущелья. Когда он оглянулся, мостка, по которому он только что шёл, за ним уже не было.

13

Но где же Карманов, спросите Вы? Куда он исчез?

В дурном, в очень дурном месте оказался Карманов. В таком месте, в каком, не приведи Господь, очутиться когда-либо и Вам.

А приключилось с ним вот что.

Пока Иванов поднимался на гору по прямому отрезку пути, Андрей вдруг приметил окольную тропку. Она была не столь крута в сравнении с тем участком, по которому взбирался Димон, и петляла, как змейка, по левому склону горы.

Андрей ступил на окольную тропу.

Да и зачем бы он стал карабкаться вслед за этим олухом Ивановым по такой крутизне, с риском свернуть себе шею, когда намного удобнее и безопасней было достичь той же цели, продвигаясь окольным путем?

Однако же не всегда окольный путь приводит к желаемым результатам. В особенности, когда на этом пути лежит чёрный камень. С виду – камень как камень, ничем особенно и не примечателен; таких, как он, повсюду разбросано великое множество. Перешагнешь его – и не заметишь даже. И не узнаешь никогда о той напасти, что подстерегала тебя на этом пути – то посланные Богом ангелы-хранители уберегли тебя от смертельной опасности.

Но, как видно, далече были в тот раз ангелы-хранители от Андрея Карманова. Ибо он наступил на чёрный камень, и его нога ушла в пустоту. А вслед за ногою провалился в яму и весь Карманов, в полном своем составе.

Свершилось это в мгновение ока.

И тут же, над канувшим путником, камень перевернулся, словно крышка канализационного люка, и закрыл собой дыру обратной своей стороной.

И все оставалось, как будто бы, как и прежде. С той только лишь небольшой разницей, что Карманов теперь находился уже не на горе, а в чреве горы. И напрасно взывал к нему Димон, сложив руки рупором:

– Эге-гей, братуха! Ты где? А-у!

«Братуха» этого уже не слышал. Ибо, во-первых, сюда не проникали никакие посторонние звуки извне. И, во-вторых, при падении он стукнулся затылком и потерял сознание.

Каково же было его состояние, когда он очнулся!

Вокруг стояла темень и тишина, и когда он осознал, что живьем погребён в этом каменном мешке, волосы зашевелись у него на голове. А потом с ним приключилась истерика. Он колотил кулаками по камня?м, орал, выл, рыдал и даже – впервые за всю свою непутевую жизнь – воззвал к Богу: «О, Боже, Боже, за что? За что?» «Выведи, выведи меня отсюда, Господи, я так хочу жить!»

Но ответом ему служила лишь гробовая тишина, и тогда Карманов пополз куда-то на четвереньках, словно умалишённый, движимый уже каким-то животным инстинктом.

Каменная кишка, по которой он продвигался подобно суслику, вывела его в какую-то пещеру – во всяком случае, воздух здесь стал более сырым и холодным, а тьма была прорежена неким белесым свечением. Он встал на ноги, сделал несколько шагов… и тут что-то скользкое и юркое шмыгнуло по его ноге; душа Карманова ушла в пятки.

Кто это?  Крыса? Змея? Или какой-то неведомый зверёк?  

Раздалось тонкое попискивание, и вокруг него зашуршали какие-то твари. Карманов осторожно побрёл по пещере, боясь наступить на какую-то из них. Красными точками засветились огоньки. Они неусыпно следили за ним, и постепенно их становилось всё больше и больше. Твари, впрочем, держались на некотором удалении от него, но мало-помалу они подступали всё ближе и ближе.  

Сколько же времени он бродил по пещере, преследуемый стаей этих подземных существ? Время как бы остановилось, как это случается во сне, и в его сознании стерлись все временные границы.

Вдруг кто-то сжал его локоть и потянул за собой. Карманов хотел вырваться, да не тут-то было. Неведомые пальцы сжимали его руку, как клещи, и как он не противился, его затянули в какую-то комнату, вырубленную в скале и залитую матовым светом. К своему ужасу, Андрей увидел в ней сидящего на камне человеко-ящера, смахивающего на гигантского варана. Веса в нем было никак не меньше ста килограммов. Морда у этого существа была блестящая, продолговатая, с яичным отливом и темными вкраплениями по линиям длинного рта. Ото лба к затылку протянулась широкая полоса, как бы проведённая чёрной кистью Создателя. Плащ на Варане был тоже чёрный, с брызгами золотистого. Притянувший его тип был, похоже, из той же самой колоды, но только помельче. Были тут и другие рептилии. Но о них скажем позже.

Монстр посмотрел на Андрея холодным тёмно-коричневым оком и произнес:

– Ну что, приполз, гадюка? Фамилия?

Голос у него был свистящий, и холодный, как айсберг.

– Карманов, – доложил Андрей.

– Так вот, Карманов, ты прибыл к месту своего назначения и отныне поступаешь в мое распоряжение, понятно?

– Да, – проблеял Карманов.

– А о фамилии своей забудь, она тебе здесь ни к чему. Теперь ты будешь носить кличку Карма, и станешь ползать передо мной на брюхе до скончания веков, – он ухмыльнулся, обнажив два ряда страшных острых зубов. – Отныне, и присно, и во веки веков!  Понятно?

– Да.

– Ибо Я для тебя тут – и царь, и бог, и твой отец родной. Уяснил?

– Да.

– Аминь.

Похоже, этот тип был не лишен чувства юмора.

Он поднял палец:

– А, если будешь усердно лизать мою задницу, я, может быть, сделаю тебя одной из своих жён… – он хохотнул. – Но только это – большая честь для тебя, и её ещё заслужить надо! Понятно?

– Да. 

Карманов угодливо улыбнулся.

– Ты как стоишь перед батяней, змей? – просвистел ему в ухо тот, что затянул его сюда. – А ну-ка, салабон, падай перед батей на брюхо!

Он ударил Андрея лапищей в ухо. Карманов рухнул на четвереньки. Этот мерзавец поставил ему ногу на спину и придавил его к земле:

– Ниже, ниже! Еще ниже! А ну, распластался перед батяней, блин! Я сделаю из тебя образцового змея! Понятно?

Андрей, сцепив зубы, промолчал:

– Что-то не слышу твоего бравого голоса!

Его опять пнули ногой под ребро. Похоже, этот тип хотел выслужиться перед своим начальством.

– Понятно… – выдавил из себя Андрей.

– Вот так-то! Я научу тебя, сука, как своего батяню любить!

– Поучи, поучи его, гада, – лениво одобрил батька. – Чтобы ему служба тут медом не казалась…

Мерзавец снова пнул его под бок.

– Ничего, я его вышколю, гадюру, – заверил он. – Станет у меня змеем – не хуже других. Еще и не таким молодцам рога обламывали...

– Вот, вот, займись им, – сказал батька. ­– И спуску ему не давай.

– Ну, что разлегся тут, как шалава в борделе? – его наградили новым пинком. – Пошёл вон!

Андрей отполз в сторону, приподнял голову и… обомлел…

Вокруг него кишели гады с человеческими рожами – ибо лицами их назвать можно было бы только с очень большой натяжкой. Некоторые из этих существ смахивали на полупрозрачных червей или же на слизняков. Иные были совсем уже фантасмагорическими созданиями, как бы созданными под воздействием психоделических препаратов. Одни из этих уродцев ползали на брюхах, другие передвигались на коротких лапах. Почти все они были в нищенских отрепьях, либо совсем нагие. Неужели все они были когда-то людьми? И неужели он тоже станет одним из них?

– Карма, ко мне! – позвал его какой-то гад с наглой прыщеватой физиономией.

Андрей подполз к нему.

– А ну-ка, снимай свои шмотки, – приказал он.

Карманов стянул с себя джинсы, рубаху, кроссовки и отдал их этому змею. Тот натянул его одежду на себя и самодовольно усмехнулся:

– Свободен!

И потянулись времена его проклятой жизни под землей, в которой не было ни солнца, ни любви, и где его охватывала такая невыносимая тоска, что впору было и удавиться.

Однако же человек бывает способен иной раз преодолеть такие испытания, что потом и сам диву дается, как у него на это достало мужества и сил.

Карманов постоянно искал какую-нибудь лазейку, через которую он мог бы ускользнуть из этого гадюшника, пока еще не трансформировался в одну из этих ужасных рептилий. Из своих наблюдений и слов некоторых бывалых гадов, он узнал кое-что и не бесполезное для себя. Особенно сильное впечатление произвели на него россказни о хозяине этого преисподнего мира – циклопе Кулькульцуклане, и о его всевидящем оке. Змеи поговаривали, будто бы горящий взор Кулькульцуклана проницает в самые темные закоулки подземелья, и что без его воли в недрах горы не происходит ничего.

Но насколько можно было доверять словам этих рептилий? Не запугивают ли они его этими сказками специально? Ведь гады – известные лжецы…

Однажды Карманову все-таки удалось изловчится и незаметно выскользнуть из щели их гадюшника вовне.

Он встал на ноги и, пошатываясь, сделал несколько нетвердых шагов. Идти было чрезвычайно трудно, и хотелось упасть на живот и снова поползти на брюхе – ибо это стало для него уже делом привычным, но он не поддался искушению и остался стоять на ногах.

Через несколько шагов, он с радостью понял, что ещё не утратил способности ходить.

Никогда, никогда больше не поползёт он на брюхе! Ни перед кем! Даже и перед самим сатаной! Ибо он – Человек!

Пусть пропащий, пусть преисполненный самых мерзких пороков, а всё-таки – Человек! А человек должен ходить на двух ногах, с высоко поднятой головой, и не пресмыкаться ни перед кем.

И он шёл вперед! Куда? Зачем? Если бы он знал! Он шёл, потому что был человек. А человек не может не идти к какой-то, пусть даже пока и ещё неясной, цели.

Подземелье окутывал полумрак. Андрей отошёл уже достаточно далеко от обители змей, когда за его спиной раздался лай. Он ускорил шаги, однако лай становился все громче… И тогда он побежал. Споткнулся. Упал. Встал. Побежал снова, не замечая боли в ушибленных коленях и в ссадинах рук. Но как он не пытался оторваться от преследования, его догоняли… Когда свора была уже совсем близко, он обернулся и оскалил зубы. Их было не меньше дюжины – грязных, лохматых собак, со злобно горящими глазами. Они не набросились на него, но, окружив, продолжали лаять. Тогда он упал на четвереньки, и загавкал на них в ответ.

Похоже, в этот момент он утратил дар речи.

Какая-то шелудивая сучка подбежала к нему и стала обнюхивать его. Карманов умолк. Он смотрел на сучку тоскливыми темно-карими глазами, и вдруг завыл, подняв морду к потолку – завыл протяжно, душераздирающе, и его вой наполнил собою всё пространство подземелья.

Быть может, этот вой и привлёк внимание хозяина горы.

Послышались тяжелые шаги, и на свору, словно из прожектора, упало пятно света. Карманов посмотрел туда, откуда струился свет, и увидел Кулькульцуклана!   

Это был великан с мускулистыми руками и могучим торсом. На нём были зелёные шаровары, оранжевая телогрейка, и грубые деревянные башмаки. На лбу пылал равнобедренный треугольник ока, и из него струился свет.

Кулькульцуклан поднял с земли булыжник и швырнул его в свору. Собаки – а вместе с ними и Андрей, брызнули в разные стороны. Циклоп бросил взор на Карманова. Тот улепётывал от него во все лопатки. Великан пошёл за ним, поднял камень с земли и бросил в него. Булыжник просвистел у уха Карманова. Совершенно ошалев от страха, тот скакал галопом под мрачными сводами подземелья.

Луч света, струившийся из треугольного ока циклопа, освещал фигуру беглеца и путь, который расстилался перед ним. Повсюду валялись обломки камней, зияли провалы и непонятно было, каким чудом Карманову до сих пор удавалось избегнуть падения в яму или не расшибиться.

Вдали заблестело что-то чёрное, плоское и гладкое. Что бы это могло быть? Ломать голову над этим было недосуг.

Андрей добежал блестящей глади и понял, что перед ним простирается подземное озеро, и что скалистый берег возвышается над ним, быть может, метров на пять или на семь.

Всё это пронеслось в его сознании в мгновение ока. Ибо в следующий миг он уже ласточкой летел в чернильные воды водоёма.  Когда он вынырнул из него, у его головы шлепнулся камень, взметнув фонтан брызг. Андрей нырнул снова, как утка, и плыл под водой до тех пор, пока не окончились запасы воздуха. Когда его голова снова появилась на поверхности воды, стояла кромешная тьма – Кулькульцуклан отвел от него своё всевидящее око.

Карманов плыл, удаляясь от берега.

На что он рассчитывал?

А ни на что. Просто плыл и плыл, и плыл, борясь за свою жизнь.

И вот силы стали покидать его, тело обмякло и налилось стопудовой тяжестью. И уже не оставалось сил даже пошевелить рукой или ногой.

Он сделал последний вдох и стал погружаться на дно. И тут его колени и руки упёрлись в какую-то твердь. Он хотел выбраться на неё, но сил на это уже не доставало.

Действительно ли отмель шевельнулась под ним и начала подниматься? Или это только померещилось ему? 

Карманов потерял сознание.

14

Равнина осталась за их спинами, и теперь они катили по холмистой местности. Подъемы и спуски сменяли друг друга, и на обочинах всё чаще стали попадаться валуны. Дорога вилась по краям взгорий, и с их высоты открывались потрясающей красоты пейзажи. Преодолев очередной подъем, мотоциклисты выехали на макушку холма и увидели вдали гору, похожую на хлебный каравай. Дорога к ней ниспадала серой глиссадой и, приблизительно на середине её спуска, виднелся автомобиль.

Шевчук, ехавший первым, остановил своего «коня» на вершине холма и, словно индеец, поднял над головой кулак с отогнутым большим пальцем. Марина затормозила около него.

– Смотри-ка, – сказал ей Игорь, указывая на автомобиль. – Кажется, мы все-таки прищучили этого бутафора, а? Ай да мы, молодцы!

– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, – охладила его пыл Марина.

– Да ну! А кто ж это, по-твоему, ещё может быть, как не наш шустрый пастор? Это он, голубчик, он! Тут и к бабке ходить не надо.  

Она сказала ему:

– Скоро мы это узнаем.

– И то верно.  Так что, двинули?

Взревели моторы, и сыщики помчались к машине. До нее оставалось метров триста, когда Игорь заметил масляный след. Он начинался от острого камня, лежащего на краю кремнистой дороги и тянулся к машине, постепенно иссякая.

Сыщики остановились у камня.

– Похоже, он наскочил брюхом на эту каменюку, и даже и не заметил этого, – сказал Игорь. – Смотри-ка, вот здесь масло текло из картера ручьем, но он продолжал ехать, как ни в чем не бывало. Не удивлюсь, если он поймал клин.

– В смысле? – спросила Марина.

– Ну, в том смысле, что у него заклинило движок, – пояснил девушке Игорь. – Очевидно, этот тип и не подозревает даже о том, что на приборной доске есть такая штуковина, которая позволяет следить за давлением масла.  

Предположения Шевчука оказались верными. Подъехав к автомобилю, сыщики убедились в том, что это действительно была машина пастора. Самого святого отца в ней не оказалось. 

Окончание 

Опубликовано в категории: Проза / Фантастика
21-10-2017, 12:47

Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.