На основе реальных событий
Тёплый дождь превратил окопы и траншеи
защитников города в песчано-глиняное
месиво. Но обитатели этих укрытий не
обращали на это ни малейшего внимания.
Продолжавшийся с раннего утра артобстрел
стих, и теперь шум падающей воды заглушали
безобидные раскаты грома.
Перепачканные
с ног до головы бойцы сгрудились под
накатом из брёвен. Раскуривали самокрутки
и ловили каждое слово старшины, читавшего
вслух заметку из фронтовой газеты.
«Ночью
наши самолёты совершили налёт на Берлин
и сбросили зажигательные и фугасные
бомбы. В городе наблюдались пожары и
взрывы. Машины вернулись к местам
постоянной дислокации, кроме одной,
которая разыскивается».
Июль 1941 года. штаб наркома военно-морского флота Николая Герасимовича Кузнецова
– Разрешите? – дежурный офицер,
вытянувшись по стойке смирно, остановился
в дверях.
– Что у тебя? – произнёс
адмирал, не отрывая глаз от пухлой папки
с бумагами.
– Сводка и переводы
вражеской прессы. Как вы просили.
–
Читай. Чем фашисты хвастают? Только
кратко.
– Рейхсминистр пропаганд
Йозеф Геббельс: "Советская авиация
полностью уничтожена!” Главнокомандующий
люфтваффе Геринг: "Ни одна бомба никогда
не упадёт на столицу рейха!”».
–
Достаточно, – прервал офицера адмирал.
– Пиши приказ: «Секретно. Разработать
план…»
Третья декада июля 1941 года. Москва.
Ставка верховного главнокомандующего
Хозяин кабинета с неизменной трубкой
в руке расхаживал возле огромной карты
страны.– Советские люди ждут от
нас решительного ответа на бомбардировки
любимой столицы. Враг должен быть
наказан. Пусть на своей шкуре почувствуют.
Адмирал Кузнецов и генерал-лейтенант
Жаворонков, ставка изучила ваш план. И
одобрила. Выберите аэродром, с которого
наши «красные соколы» дотянутся до
вражеского горла, и действуйте.
Август 1941 года. остров Сааремаа (Моонзундский архипелаг)
Лётчики из полка дальней авиации,
получив разрешение, закидали вопросами
прибывшего аж из самой Москвы генерала.
–
Мы будем первыми, или до нас кто-то уже
пытался?
– Первыми были французы.
Летом прошлого года. Правда, один раз и
всего одним самолётом. Кстати, у этой
крылатой машины было имя собственное
– Жюль Верн. Немцы вскорости оккупировали
их страну. Какие уж тут налёты. Затем в
ответ на бомбардировки Лондона до
Берлина дотянулись англичане. Теперь
вот настал ваш черёд. Так что готовьте
расчёты.
– Уже, – вступил в разговор
командир полка.
– Что уже? Поясните,
полковник Преображенский.
– Наш штаб
подготовил необходимые расчёты. На
всякий случай. Вот он и настал. Идёмте
в блиндаж. Там всё увидите.
***
– Отсюда до Берлина долетят и смогут
вернуться только бомбардировщики ПЕ-8
и ЕР-2. Дальность их полёта позволяет, –
докладывал начальник штаба. – Но моторы
слабоваты. Мы рекомендуем использовать
ДБ-3Б.
– У них меньшая дальность, –
возразил гость.
– Однако моторы
проверенные. Обкатанные, – горячился
докладчик. – Наши «Букашки» (ДБ-3Б) могут
девятьсот километров пролететь, как
следует угостить фрицев и вернуться.
–
А их тихоходность не смущает? Это
устаревшая модель. И вообще, товарищи
офицеры, вы забыли про лётный ресурс.
Моторы «Букашек» изношены ещё с финской.
Радионавигации нет, как, впрочем, и
других авиановинок.
– Зато у нас
лучшие лётчики дальней авиации. Полетим
ночью. Над морем. Оттуда враг нас не
ждёт.
***
Экипажи нервничали. Вылет откладывался
из-за метеоусловий в точке цели. В
качестве тренировки слетали к Штеттину.
(Он ближе Берлина километров на сто
тридцать). Сбросили бомбы там. И поняли
– долетим. Дотянемся!
Седьмое августа. 21-00 по местному времени
Перед взлётной полосой выстроились
тринадцать самолётов с максимально
возможной бомбовой нагрузкой для этого
класса машин. Поднимались в воздух двумя
группами. Цель – Берлин. Запасная (на
случай, если не удастся пробиться к
вражеской столице) – Штеттин. Высота
полёта – семь километров. Температура
за бортом – минус сорок градусов. Очки
шлемофонов и стекла кабин обледенели.
Дышать разряжённым воздухом, да ещё
удерживать тяжёлые машины на курсе
позволяли только огромное желание
мстить врагу и отличная лётная подготовка
(почти все участники операции имели
более трёх тысяч часов налёта). Приходилось
прибегать к помощи аварийных кислородных
приборов. Во всё время выполнения задания
выход в эфир участникам операции был
категорически запрещён.
Спустя три
часа полёта группа вышла к границе
Германии. Несмотря на тёмное время
суток, самолёты неоднократно попадали
в поле зрения вражеских наблюдательных
постов. Однако зенитки молчали.
Прожекторами указывали путь на ближайшие
аэродромы. Их принимали за асов люфтваффе,
возвращающихся с очередного задания.
На
основные цели (военные заводы на
северо-восточной окраине города) вышли
только пять самолётов. Остальные машины
отбомбились по запасной.
***
Утром немецкое радио сообщило
ошарашенным горожанам: «Доблестными
защитниками Берлина отбита попытка
прорыва ста пятидесяти английских
самолётов».
На что жители туманного
Альбиона ответили: «Сообщение немецкого
радио о бомбёжке столицы Рейха загадочно,
так как в ночь с 7 на 8 августа английская
авиация с аэродромов не поднималась,
ввиду неблагоприятных метеоусловий».
Семь часов спустя
Обессилевшие лётчики, приземлившись,
в изнеможении опускались на взлётную
полосу. Ликующие техники подхватывали
их на руки, подбрасывали вверх. Но у тех
было одно желание – в блиндаж, в постель!
***
Пожилой старшина дочитал заметку.
Вытер мокрое то ли от капель дождя, то
ли от слёз лицо. Молвил:
– Хлопцы.
Значится так. Раз они долетели, то и мы
дойти обязаны!
