В нежно-тихую рань...

В нежно-тихую рань Просыпаюсь в лугах, И куда я ни глянь, Ночка дремлет в стогах. Льёт небесная высь Дивный набожный свет, Там тебя заждались, А, быть может, и нет. Я смеюсь и пою, Благодать и покой, Обнимаю зарю И дышу синевой.

В нежно-тихую рань...

Вечер у порога...

Вечер у порога, Свесил чуба прядь, Ветер-недотрога, Чешет речки гладь. Месяц боязливый, Осмотрел луга, Положил сонливо Спину на стога. Ворон на осине, Сверлит грозно даль, Леший на лесине, Льёт тоску-печаль.

Вечер у порога

Серебрится речка...

Серебрится речка, Дремлет старый пень, Зорька яркой свечкой Зажигает день. Вдалеке берёзы Стайками стоят, Росы, словно слёзы, Янтарём горят. Прямо надо мною Голубая шаль, А за той верстою, Снова будет даль...

Серебрится речка 

Весна на отчем дворе

Весна румяною хозяйкой В окно заглянет к старикам: "Живые вы? Ну что ж, встречайте! Я так спешила в гости к вам!" И будто после зимней спячки, С постели мать уже встает. Осилив слабость и болячки, Свой голос снова подает: "Який на диво свіжий ранок. Ну прямо чиста благодать... З землі вже виткнулись тюльпани. Комусь їх треба розгортать. Вставай, старий! Чи не наспався?

Продажным журналистам

Пятый каналЭй, лжецы записные, выходите на суд! Перед Богом вставайте, заждались вас уж тут! Отвечайте, мерзавцы, за деянья свои! Обличают Вас ныне эти строки мои! Это вы пропитали жизнь мою ядом лжи! Это вы подстрекали: «москалей на ножи!» Это вы раздували пламя черных костров. Это вы смерть метали в наших славных бойцов! Это вы убивали, словом смрадным своим. Это вы уязвляли, жалом желчным своим. Это вы продавались...

Плачут ивы над прудом...

Плачут ивы над прудом

Плачут ивы над прудом, О судьбе тоскуя, Ветер в стрехе над окном, Тишь жуёт, смакуя. Песнь выводит соловей, Замолчать не смея, Чувство родины своей, Сердцем всем лелея. Филин ухает в бору, Небо созерцая, Месяц 

Борьба за счастье

Претенденты на победу в марафоне! Марафонский бег в отцепленном вагоне Предвещает не победу, лишь участье В том процессе, что зовут «борьба за счастье». Претенденты на победу в марафоне! Марафонский бег в оцепленном вагоне, предвещает он победы вам едва ли, Не для вас куют победные медали. Претенденты на медали в оцепленье Цепь за цепью переходят в наступленье. Претенденты на победу в марафоне — Это вам 

Мое другое я

МОЁ ДРУГОЕ Я (муз. В.Ярушина - сл. И.Круглова Он постоянно за моей спиной… Он молчалив и не бросает тени. И днём и ночью он следит за мной – Мой ласковый источник искушений… Я спрашивал его – ты кто такой? И в полночь из кромешной темноты Услышал тихий голос за спиной – Ты не узнал меня? Я – это ты… Всегда я жил в тебе, а ты меня Винил во всех содеянных грехах. Виновных не ищи на стороне… Я в твоём сердце, песнях и стихах… А то, что грешен – Бог тебе

Ты учила...

Учительница первая моя Ты садилась напротив так близко Вырабатывать произношение… Ты учила меня английскому, Я же таял от вожделения… Твоё тело все мысли путало Ароматом и грудью в вырезе… Далеко от меня в те минуты Был какой-то артикль «the»… Ты давно уже замужем, счастлива. Дети, муж, хоть бывает непросто… Но любовь навсегда поселилась В моём маленьком сердце подростка… Школа кончилась… Все повзрослели… Ты всё там же и любишь

Призрак счастья

Призрак счастья Принимаю горечь дня, Как лекарственное средство. На закуску у меня Карамельный привкус детства. С горечью знаком сполна - Внутривенно и наружно. Растворились в ней война, И любовь, и страх, и дружба...

Выжить… Отдать, Получить, Накормить. Сделать… Успеть, Дотерпеть, Не сорваться. Жизни вибрирует тонкая нить, Бьётся, как жилка на горле паяца.

Душная полночь. Кровать.

Комната. Полночь. Кровать.

Душная полночь. Кровать. На постели Спит человек у окна. В форточку проскользнув незримым телом, Тихо влетела она. Хищно раздулась медуза ночная, Кожа черна и тонка. Свет заслонила собой тварь чудная – Вскинулся как от толчка. Ризы раскинула, и стала шире В тянущейся тишине. Жуткую тень в его зыбкой квартире Вычертила на стене. Словно сачок, задрожавший упруго, На небольшом ветерке,

В светло-жёлтых берёзках...

Березы

В светло-жёлтых берёзках Схоронился закат, На полянках неброских, Ночь из лунных заплат, Вдоль дорог буераки, Трав пожухлых луга, Ветерки-забияки, Треплют в скуке стога.

Путь пророка

Где Господа отыскать? В странствии одиноком Горячий прибой песка Грозит поглотить Пророка Ветер срывает покровы. Скрылась желанная Мекка. Из сгустка запёкшейся крови Аллах сотворил человека. Смелей Мухаммад, смелей, Лишь Господу поклоняясь, Сквозь пепел пустынных дней, Стараясь найти оазис. Ветер стирает следы, О Рамадан - раскалённый! Цвет жизни и цвет воды, Цвет изумрудно зелёный. И Вера тебя спасёт...

Я верю

Музыка

По лепесткам клавиатуры бело-чёрной Звуча то яростно, то ласково и сладко Порхали пальцы весело, проворно, Заполнив музыкой всю душу без остатка. И, вдохновлённый, вспомнил я о том С чего все сущности берет своё начало: В начале было Слово, а потом Конечно музыка волшебная звучала

Цвела волшебная сирень

Иркутск

Цвела волшебница сирень. Луна огромная сияла. Вода светилась в Ангаре, Шёл поезд к зданию вокзала. Пути в мерцающих огнях, Пьянящий аромат соцветий. Больными струнами звенят Стальные, рельсовые плети. В пространстве – гул предгрозовой, Раскаты электрогитары. Галактика над головой, Горят далёкие Стожары. Изменчивый, неверный свет. Дыхание полночной бездны. В непостижимом колдовстве Из пустоты рождалась песня. Кружится, вьётся звёздный рой Поёт о счастье недоступном. И лунный диск над Ангарой Вращается шаманским бубном.

Свод небес сомкнулся

Планы и расчеты… Боже, сохрани!

Свод небес сомкнулся. За спиной – Херсон. Голову качает вероломный сон. А за поворотом – бурых трасс ремни. В белой дымке тают красные огни. Зарево над небом… Цепь бетонных пней… Бьет в глаза слепящий встречный свет огней. Очи как у рака. Вместо рук – тиски. Дворники счищают грязные плевки.

Лето в деревне

Лето в деревне

Вы проводили всё лето в деревне? В дальней глубинке, без всяческих благ? Из голубики варили варенье? Плавали ночью в старице древней? Слушали песни порою вечерней? Ежели - нет, мне вас жаль, бедолаг… В жизни своей, словно первую строчку, С детства храню как святое святых - Рыжий опёнок на крепком пенечке, Штрих муравьиный – ожившая точка, Маменькин голос - "Молю о сыночке…" И на погосте простые цветы… Гул комариный, мошка на рыбалке - Лето! Кто понял - другие простят. В омуте прячется чудо-русалка,

Я вернусь

Я вернусь

Пригрезилось как будто наяву – Я стала вновь девчонкою беспечной, И снова – дом на улице Заречной, Каурка у плетня бренчит уздечкой, И яблоня роняет цвет в траву. Ночное. Звёзды и простор лугов И голос деда - Тишину послушай: Стреляет искрами костер пастуший, грает ветер в кроне дикой груши, Река волной шуршит у берегов. Храню в душе я эту благодать - И запах трав, и дух печной из дома, И в роще певчих птах веселый гомон, И еле слышные раскаты грома, В ведре на лавке как слеза - вода. Всё птицы унесли за окоём. Не вырваться из городского смога! Но в край берёз ещё зовёт дорога, И я вернусь когда-нибудь, ей-богу, В тот милый сердцу деревенский дом.

На базаре

На базаре

Славен наш базар херсонский Изобилием Своим. Он под щедрым южным солнцем Как всегда неотразим. Лишь простились мы с зимою, В поле вьюги улеглись, Здесь морщинистой рукою В банки сыплется редис. Белый лук, зеленый щавель... Самый первый витамин Нам сомнений не оставит - Кончен зимний карантин. Как увлекшийся загаром, С кожей в клочья - кожурой, Появился на базаре Вновь картофель молодой, Помидоры с огурцами, Самый

На ремонте

Сварщик-судостроитель

Много лет в морях скитаясь И уставши от невзгод, Загружаться опасаясь, Встало судно на ремонт. На тележках, как подушках, Выйдя медленно из вод, Все - и в тине , и в ракушках - Сушит судно свой живот. Берег добрым эскулапом Создает судам уют. Вот уже колонну с трапом Скрылось судно за лесами - Даже мачты не видать. Режут, красят, шьют часами И колдуют над винтами, Чтоб могло оно годами Снова по морю гулять.